Оруженосцы нации. Вермахт в нацистской Германии. - Ермаков А.
ISBN 5-699-14961-9
Скачать (прямая ссылка):
217
так и в армии. Будучи человеком образованным, работоспособным, бескорыстным, Дорман осознавал важность своего поста и шаткое положение военного духовенства в гитлеровском государстве. Он стремился обеспечить интересы протестантской церкви в рейхсвере на пути компромиссов, но в то же время не терял гражданского мужества и предостерегал против антихристианской политики нацизма. В своем приветственном послании протестантским военным пасторам он показал свое видение ситуации: «При моем предшественнике религиозная деятельность в армии была расширена и укреплена. Мы несем серьезную ответственность за то, чтобы она сохранилась в битвах нашего времени и чтобы она помогала духу немецкого солдата питаться из жизненной силы протестантизма, который мы должны возвещать»110.
В 1933—1934 гг. военные священники отмечали религиозный настрой солдат, указывали на рост популярности богослужений и праздников причастия. Так, в одном из гарнизонов с 1926 по 1934 год число солдат, принимавших причастие, возросло более чем в десять раз — с 68 до 710. На пользу церкви пошло и новшество, введенное военным руководством, так называемые казарменные часы. Солдаты использовали их не только для занятий спортом и экскурсий, но и для обсуждения проблем христианской антропологии и работы в христианских общинах. Однако в перспективе военное духовенство и богослужения в войсках создавали нацистам помехи в осуществлении политики унификации111.
И военное министерство, и командование сухопутных войск наблюдали за развитием событий с растущей озабоченностью. Во-первых, они опасались раскола офицерского корпуса из-за религиозных споров. Во-вторых, военное духовенство, считавшееся гарантом сплоченности войск, могло втянуться в конфликт, вызванный гонениями нацистов на религию и церковь. Поддержку военному духовенству оказывали прежде всего сухопутные войска,
218
где примером религиозного воспитания являлся сам президент и в обиход вошло понятие «благочестие Гинден-бурга». Среди высших офицеров сторонниками военной церкви и религиозного образа мыслей военнослужащих были генерал Фрич, адмиралы Канарис и Редер112. Гитлер успокаивал их, заявляя, что его целью является «защита обеих крупных христианских конфессий, защита их учений от вмешательства и согласование их обязанностей с точкой зрения и потребностями современного государства. Я вижу в обсуждении спорных религиозных вопросов в армии опасность для ее дисциплины и боеготовности и поэтому считаю нежелательным также выход из церкви», — вторил он мыслям Бломберга и Фрича в своей знаменитой речи в Гамбурге 17 августа 1934 года113.
Поначалу Бломберг и Фрич старались защитить армейских священнослужителей, традиционные христианские ценности в армии и связь вооруженных сил с церковью. Например, в мае 1933 года министр рейхсвера разрешил участие военных музыкантов католического и протестантского вероисповеданий в процессиях праздника тела Христова. В 1934 году он объявил выход офицеров из церкви нежелательным, а участие в воскресных военных богослужениях — желательным. Одновременно он был готов и идти на некоторые уступки. Выступая перед офицерами 1 июня 1933 года, Бломберг, хотя и с жесткими оговорками, фактически провозгласил свободу церковного венчания: «Женитьба без церковного венчания: нельзя никого принуждать, церковное венчание следует рассматривать как формальность. Но пока эта формальность в таком обществе, как офицерский корпус, рассматривается как важная и необходимая, ни у кого нет права сознательно идти в этом отношении другим путем. Если он это делает, то должен отвечать за последствия. В таких случаях настоятельно необходимы предварительное вмешательство и совет командира»114. Несколько более жесткой позиции придерживался Фрич, считавший участие офицеров в
219
церковных службах обязательным и категорически запретивший выход из церкви115.
Нацисты, в свою очередь, все более ожесточенно критиковали офицерский корпус за консерватизм и предпринимали попытки развернуть в воинских частях агитацию за выход из церкви. Но рейхсвер не смог остаться в стороне от происходящего в стране. Командиры, чаще всего Редер и Канарис, получали просьбы о помощи от церковных сановников и населения, обеспокоенного антихристианской политикой режима. В некоторых гарнизонах образовались кружки офицеров, где обсуждались религиозные вопросы. Гражданские пасторы в своих проповедях знакомили военнослужащих с фактами притеснений церкви и верующих нацистами. Впрочем, раскол поразил и само духовенство, в том числе военное. Уже на конференции пасторов военных округов в мае 1934 года произошло столкновение между сторонниками «немецких христиан», составлявшими меньшинство, и аморфным большинством ортодоксальных протестантских пасторов.
В декабре 1934 года командующий артиллерией VII военного округа генерал-майор Франц Гальдер докладывал начальнику округа генерал-лейтенанту Адаму о росте напряженности в отношениях между офицерами и членами гитлеровской партии. Одной из причин этой ситуации, считал Гальдер, является конфликт между обеими христианскими конфессиями и НСДАП. Распространение среди руководителей нацистской партии идей Розенберга «постоянно дает питательную почву подозрениям в том, «что Движение угрожает основам христианского мировоззрения». В Баварии распространились слухи о том, что национал-социалисты наметили на январь следующего года аресты ведущих представителей евангелической церкви. По информации Гальдера, списки лиц, подлежащих репрессиям, уже переданы в Лигу Наций и известны «в широких кругах» населения Баварии. «Ведется поиск путей поставить фюрера и канцлера в известность об этих пла-
