Оруженосцы нации. Вермахт в нацистской Германии. - Ермаков А.
ISBN 5-699-14961-9
Скачать (прямая ссылка):
154
дось|«5йиа
указывал на «полное взаимопонимание в принципиальных вопросах» и потребовал пресекать всякие слухи о противоречиях между ним и военным министром. «Я то и дело слышу, — писал Фрич, — что лица из кругов, с которыми поддерживает связи офицерский корпус, так выражают свое неудовольствие по поводу некоторых деталей современного развития: наша надежда — главнокомандующий сухопутных войск, уж он-то наведет порядок. При этом люди думают о совершенно разных вещах. Но несомненно, что некоторые думают о насильственных мерах. Могу сказать об этом только следующее: по моему твердому убеждению, будущее Германии на веки вечные тесно связано с национал-социализмом. Тот, кто наносит ущерб этому национал-социалистическому государству, — преступник. Если бы такого рода действия исходили от меня, то они были бы, кроме того, актом подлой неверности по отношению к личности фюрера. Фюрера, который постоянно оказывал и оказывает мне полное доверие. Могу только сожалеть о том, что находятся такие люди, которые приписывают мне такой поступок»5.
Фрич и Бек запретили офицерам всякую критику Гитлера, но одновременно пытались отделить и даже изолировать фюрера от НСДАП и других партийных организаций, интерпретировали национал-социализм как разновидность гитлеризма, старались перенести привязанность офицерского корпуса к кайзеру на привязанность к Гитлеру, а сам национал-социализм как бы вынести за скобки. Клятвы Фрича в «любви к народу, Отечеству и фюреру» вызывали ассоциацию со старой формулой о «кайзере, народе и Отечестве». В одном из частных писем Фрича говорится: «Несмотря на то, что основа наших сегодняшних сухопутных сил является и должна быть национал-социалистической, нельзя допускать никакого проникновения партийно-политического влияния в сухопутные войска, потому что такое влияние может оказать только разрушительное и разлагающее воздействие»6.
155
Яленсаяр Ериаиов
Все же командование сухопутных войск открыло доступ в офицерский корпус нацистской идеологии. Большую роль в этом сыграли приказы, директивы и распоряжения Фрича и Бека, которые, несомненно, оказывали воспитательное воздействие на солдат и офицеров. А эти документы одобряли действия гитлеровского правительства и затрудняли их правильную оценку военнослужащими из-за того, что построение фюрерской диктатуры трактовалось в них как возврат к традициям Пруссии и Германской империи.
Четырнадцатого июля 1933 года был опубликован и вступил в силу Закон против образования новых партий, закрепивший однопартийную систему в Германии. Фрич, командовавший тогда III военным округом (Берлин), в своем приказе выступил за «преобразование всех областей жизни», выдавал унификацию земель за осуществление «многовековой жажды всех немцев». Он трактовал роспуск всех политических партий как важный шаг на пути к единству рейха и воплощение слов Вильгельма II: «Я больше не знаю никаких партий, я знаю только немцев». В то же время Фрич подчеркивал, что в новом государстве должны остаться нравственные ценности прошлого, и осудил огульное исключение из «народного сообщества» тех немцев «с полноценной кровью», которые не приняли национал-социализм сразу и «не могут немедленно стать знаменосцами движения». Он подчеркивал, что ожидает от каждого офицера как сохранения традиций германской армии, так и поддержки политики НСДАП. «С одной стороны, — говорилось в приказе, — надо полностью признать большие заслуги национал-социалистического движения. С другой стороны, каждый офицер должен с гордостью сознавать, что армия в предшествующие 14 лет постоянно, зачастую в трудных обстоятельствах, была носителем и стражем национальной идеи и военной воли». Сочетая традицию и поддержку нового режима, Фрич
156
обосновывал роль армии как «главного представителя и помощника партии» и единственного оруженосца нации7.
В отличие от Фрича, Бломберг считал, что традиция состоит «не в повторении или возвращении истории, а в сознательном стремлении вперед и продолжении начатого дела со свежими силами и в условиях живой современности, которой мы служим. Так традиция становится мощным подтверждением формирующейся вокруг нас жизни и мостом в светлое будущее нашего народа»8. Менее чем через месяц после прихода к власти Гитлера министр рейхсвера дал ясно понять, что его цель состояла не в превращении армии «в партийные части», а в сохранении исключительного положения офицерского корпуса при новом режиме: «Мы, солдаты, стоим вне межпартийной борьбы. Мы не принадлежим ни к какой партии и ни к какому классу, мы принадлежим всему народу, мы служим обществу. Мы, солдаты, осознаем ответственность быть и оставаться единственной вооруженной силой»9. Два года спустя, зимой 1935 года, когда упреки со стороны НСДАП и СС в адрес руководителей рейхсвера участились, Рейхенау продолжал твердить, что армия — «единственная и последняя надежда фюрера». Он иначе обосновал требование невмешательства партии в дела рейхсвера: «Нам не нужно делать из солдат национал-социалистов. Мы — национал-социалисты и без партийного билета».
