Русь Нордическая - Дёмин В.Н.
ISBN 978-5-9533-2151-8
Скачать (прямая ссылка):
Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Т. 3. М., 1971. С. 83.
** Там же. С. 13.
*** Повесть временных лет. СПб., 1996. С. 8.
кой летописи, к примеру, написание этнонима дается через «о»— нории* (это же написание повторяется и в Львовской летописи). В Воскресенской, Типографской, Первой Софийской Старшего извода и других древнерусских летописях в интересующем нас слове появляется лишняя буква — норици. А в Радзивилловской летописи знакомое нории (парии) развернуто во вполне разумное словосочетание— «на-рииаемы иноверии» **.
Тем не менее все историки без исключения единодушно решили: дескать, эти таинственные нарии, нории, нори-ии, никак не вписывающиеся в историческую географию и этнографию, должны быть привязаны к древнеримской при-дунайской провинцией Норик (была такая!), а по сему сакраментальная лексема переводиться как норики. На исторической арене эти самые норики, бывшие к тому же кельтским племенем, ранее именовавшимся таврисками, не оставили заметного следа. Понятно, что у Нестора-летописца, которому вполне правомерно приписывают авторство «Повести временных пет», нет никакого романского народа но-риков и римской провинции Норик на Дунае, а все сказанное о нориках в современной научной литературе — это досужие домыслы «специалистов» в области различных исторических дисциплин.
Ибо на самом деле все обстоит совсем иначе. Автор «Повести временных лер> (в данном случае совершенно неважно, кто он был на самом деле) имел в своих руках более раннюю Начальную летопись, из коей заимствовались многие ныне хрестоматийные факты. При этом не меньше сведений, касающихся языческой истории Руси, вообще опускалось тенденциозно настроенным христианским монахом-летописцем. Затем летопись подверглась еще и политической цензуре: по требованию киевских князей из текста вычищалось (вычеркивалось, вырезалось) все, что касалось новго-
* Ипатьевская летопись. М., 1998. С. 5.
* Ралзивилловская летопись. М., 1994. С. 17.
родской истории, первенства Новгорода над Киевом — в том числе и новгородских словен, кои, с достаточной степенью вероятности, и были те загадочные нарци (нории), про которых Нестор-летописец или уже ничего не знал, или не хотел ничего подробно упоминать в летописи, призванной возвеличить Киев и принизить Новгород.
А фальсифицировать, как известно, было что. Ибо более чем за четыре тысячи лет до появления Олега Вещего на Лнепре и создания им Киевской Руси на Волхове процветал многолюдный город Словенск Великий, на месте которого спустя тысячелетия и возник его градопреемник Великий Новгород. Именно Словенск, судя по всему, посетил в I веке н.э. апостол Андрей Первозванный. И именно здесь жили на протяжении веков и тысячелетий словене-нар-ци, а корень «нар» в их самоназвании неразрывно связан с былой общеарийской и арийской лексикой. Попробуем немного порассуждать на эту тему.
Слово нарци (норци) лишь на первый взгляд кажется вычурным и не имеющим никакого отношения к русскому языку и другим индоевропейским языкам. Достаточно вспомнить античного героя Нарцисса (Наркисса), по имени которого назван одноименный цветок. Миф о прекрасном юноше Нарциссе, умершем от любования самим собой, по общему мнению исследователей, доэллинского происхождения. Особый интерес представляет корневая основа, с помощью которой образовано имя. №гке по-гречески означает «оцепенение, остолбенение»; отсюда и современные интернациональные понятия «наркоз» и «наркотик». Исходя только из этого, нетрудно представить, какой богатый первоначальный смысл был заложен в этнониме нарци (норци): это могло быть и племя впадающих в спячку (цепенеющих) людей, о таком северном народе сообщали как античные, так и средневековые авторы. Но этноним нарци (норци) может быть также сопряжен и с хорошо известным славяно-русским глаголом «нарицать— нарекать» (вспомним, кстати, и расшифровку Радзвиловской летописи— «нарицаемы иноверии»). В этом
случае имя загадочного славянского племени могло означать «нареченные, названные».
Проведенный выше лингвистический и семантический микроанализ наглядно и на конкретном примере демонстрирует результаты используемых мною здесь, а также во всех предыдущих работах, метод исследования, который я именую археологией языка и реконструкцией смысла. Вкратце суть его такова. Познание предмета и расшифровка проблемы происходят по следующей схеме: отслеживание фонетического звучания и лексической структуры слова (которые меняются в течение исторического развития этноса и языка), далее— реконструкция смысла понятия (который также меняется на протяжении веков и тысячелетий) и затем— воссоздание самой исторической (а в случае Гипербореи— метаисторической) реальности. При этом, говоря о гиперборейской истории, следует совершенно отчетливо представлять, что она— не только то, что происходило в самой Гиперборее (или Ар-ктиде), но также и то, что случилось после ее гибели с уцелевшими гиперборейцами, давшими новую этнолингвистическую поросль по всему миру.
* • •
Установление бесспорного факта существования и гибели в далеком историческом прошлом в арктическом регионе высокоразвитой гиперборейской цивилизации с логической необходимостью приводит к вопросу: каким образом некогда общее культурное достояние распределилось между современными этносами и осело в их мировоззрении, традициях, обычаях и верованиях. Первейшим наглядным и неопровержимым свидетельством былого этнолингвистического и социокультурного единства выступают некоторые архаичные слова (лексемы), сохранившие в своем звучании наиболее консервативные субстраты праязыка (зачастую в сильно изменившемся виде). В мировоззренческом и философско-ло-гическом аспекте они представляют собой фундаментальные,
