Исландские саги Том 2 - Циммерлинга А.В.
ISBN 5-9551-0004-0
Скачать (прямая ссылка):
Тормод в Речах Ворона сказал так:
№ 35 Бой был на Битре: Мужи пали в битве. Там Снорри пир Орланам дарил. Викингов трое Там перед Снорри Легли распластавшись, С жизнью расставшись137.
Снорри Годи позволил жене Оспака и их сыну Глуму остаться на хуторе. Глум этот впоследствии женился на Тордис, дочери Асмунда Седоволосого и сестре Греттира Силача. Их сыном был Оспак, который враждовал с Оддом из Среднего Фьорда, сыном Офейга.
Снорри Годи со Стурлой прогнали викингов на все четыре стороны и рассеяли эту скверную шайку. После этого они отправились домой.
Транд Рысак пробыл у Снорри недолгое время, а затем уехал к себе на запад на Ингъяльдов Пригорок, и Снорри отблагодарил его за хорошую поддержку. Транд Рысак долго жил на Ингъяльдовом Пригорке, а под конец жизни перебрался на Двор Транда; он был муж видный.
LXIII
В то время в Лебяжьем Фьорде жил Тородд сын Торбранда; ему принадлежали тогда оба владения, и Ульварова Гора, и Двор Эрлюга, но люди не решались жить на этих землях из-за того, что Торольв Скрюченная Нога вставал из могилы и сильно разгулялся. Жилой Двор лежал в развалинах, ибо как
Сага о Людях с Песчаного Берега
121
только Арнкель умер, Торольв сразу стал вставать из могилы и умертвил всех людей и весь скот на Жилом Дворе. По этим причинам никто не решался там жить. А когда вокруг все запустело, Скрюченная Нога перебрался на Ульваро-ву Гору; при виде Скрюченной Ноги народ цепенел от ужаса. Тогда местный бонд выехал на Двор Кара и пожаловался на это несчастье Тородду, ибо он был его наемщиком. Бонд сказал, что люди полагают, что, если сидеть, сложа руки, Скрюченная Нога не остановится, пока не опустошит весь фьорд, изведя людей и скотину, —
— и я не смогу долее там оставаться, если ничего не предпримут.
Когда Тородд об этом услышал, он счел, что положение не из легких. Наутро Тородд велел вывести свою лошадь; своим работникам он велел отправляться с ним. Он также распорядился призвать людей с соседних хуторов. Они выехали оттуда на север к Скале Скрюченной Ноги и поднялись к могиле Торольва. Затем они разобрали насыпь и обнаружили под ней Торольва. Он все еще не разложился и вид имел самый, что ни на есть, адский; он был черен как Хель и огромен как бык. Они хотели сдвинуть его с места, но не смогли даже накренить его на бок. Тогда Тородд велел подложить под него вагу, и таким путем им удалось вытащить его из могильной ямы наружу. Затем они сбросили его со скалы вниз, сложили на берегу большой костер из хвороста, подожгли его, опрокинули на Торольва и сожгли все дотла. Тем не менее, прошло много времени, прежде чем огонь взялся за Торольва.
Дул свежий ветер, и зола разлеталась далеко в стороны; то, что им удалось выгрести из кострища, они сбросили в море. Покончив с этой работой, они разъехались по домам. Когда Тородд возвращался на Двор Кара, до полночи оставалось три часа, и женщины вышли доить. И когда Тородд въехал в загон для дойки, из под ног его лошади выскочили корова; она упала и сломала ногу. Тут присмотрелись к корове, и она оказалось столь тощей, что забивать ее на мясо сочли делом бессмысленным. Тогда Тородд велел перевязать сломанную ногу, но корова вовсе перестала давать молоко. Когда нога коровы срослась, ее вывели для прокорма на Ульварову Гору, ибо там были отличные пастбища, как на нетронутой земле. Корова часто спускалась на берег к месту, где был устроен погребальный костер, и лизала камни, на которых осела зола138. Некоторые люди рассказывают, будто жители островов, плывшие в глубь фьорда с грузом вяленой рыбы, видели эту корову на горном склоне, и вместе с ней серого в яблоках быка139, о котором ни один человек не знал, откуда он взялся.
Осенью Тородд собрался забить корову. Но когда пришли ее забирать, ее на месте не оказалось. В течение осени Тородд не раз посылал искать ее, но она так и не нашлась; люди уверились, что корова или мертва, или украдена. Но незадолго до йоля, ранним утром на Дворе Кара, пастух, по своему обыкновению, пошел в хлев и увидел перед дверьми скотину. Он понял, что это
122
Исландские саги
[Часть I]
пришла корова со сломанной ногой, которой не доставало ранее. Пастух завел корову в стойло и привязал ее, а после доложил Тородду. Тот вышел в хлев, взглянул на корову и ощупал ее руками; они с пастухом поняли, что в корове теленок, и решили, что забивать ее нельзя. Тородд сам резал скотину на своем хуторе, когда это было нужно.
А весной, когда с начала теплой поры прошло немного времени, корова отелилась и родила телочку. Несколько позднее она принесла еще одного теленка, и это был бычок; он был таким большим, что с трудом вылез наружу. Вскоре корова пала. Большого теленка внесли в покои; он был серый в яблоках и казался отличным приобретением для владельца. В покои внесли обоих телят, включая того, что родился первым.
В покоях была одна древняя старуха; когда-то она воспитывала Тородда, и к тому времени уже была слепой. В пору, когда она была помоложе, ее считали провидицей, но когда она состарилась, ее слова стали принимать за старческий бред. Тем не менее, многое из того, что она говорила, сбывалось. Когда большого теленка привязали к помосту, он громко замычал. Услышав это, старуха содрогнулась и сказала:
