Исландские саги Том 2 - Циммерлинга А.В.
ISBN 5-9551-0004-0
Скачать (прямая ссылка):
Комментарии к текстам саг
377
ждает существование устной традиции об Ароне, которая могла опираться на информацию, не учтенную или проигнорированную «Сагой об Исландцах»26 — произведением, несущим печать индивидуального авторства и раз и навсегда вошедшим в контекст п и с ь м е н н о й т р а д и ц и и, с которой был вынужден считаться любой, желавший записать свою сагу27. Только в «Саге об Ароне» рассказывается о жизни Арона в Норвегии в 1230-е гг., его встрече со Стурлой сыном Сигхвата в Бергене в 1233 г. и последующем конфликте с лендрманном Гаутом из Меля (гл. XVII—XVIII). Рассказ о том, что Арон вначале был дружинником ярла Скули, затем самовольно отправился в Иерусалим и лишь по своем возвращении был принят в дружину конунга Хакона (гл. XV), у Стурлы Тордарсона не приводится, но он выглядит правдоподобно: Арон прибыл в ту часть страны, где тогда находился Скули, а именно в Трандхейм, где встретил епископа Гудмунда28 и своего отца Хьерлейва. После этого Арон провел с ярлом год и лишь потом отправился в паломничество: едва ли он мог это осуществить, не обладая достаточно высоким социальным статусом, т. е. не будучи дружинником ярла29. Устная традиция должна была опираться на источники в Исландии и Норвегии, включая людей, которые непосредственно общались с Ароном30. Круг этих людей довольно четко вырисовывается по тем сагам, где Арон выступает в качестве действующего лица: сторонники епископа Гудмунда, свита преемника Гудмунда епископа Хейнрека сына Кара (1247—1260), младшие братья Арона Бард и Олав (ум. 1302 г.) и другие родичи Арона (ср. гл. XXI), новый покровитель Арона Торд Какали
Имеется по крайней мере одно прямое свидетельство существования устной традиции об Ароне в XIII в. Гл. CCXVI «Древнейшей саги о епископе Гудмунде сыне Ари», предположительно воспроизводящая протограф «Саги об Исландцах», в рассказе о событиях осени 1222 г. говорит: "Впоследствии Арон находился у своих родичей с Западных Фьордов у сыновей Хравна на Песчаном Берегу во Фьорде Эрна, как рассказывается в Саге об Арон е". Крайне маловероятно, что Стурла Тордарсон имел здесь в виду письменный текст саги об Ароне и что «Сага об Ароне» вообще записывалась при жизни Стурлы: в противном случае компилятор «Саги о Стурлунгах», собравший воедино все саги о распрях XIII в., должен был бы ее учесть.
27 Конечно, рассказчик «Саги об Ароне» не был совершенно чужд письменной традиции. Так, в конце гл. XV есть пассаж, который можно расценить как прямую отсылку к «Саге о Хаконе Старом» Стурлы Тордарсона: "Здесь стоит также упомянуть о том, что о т н о ш е н и я м е ж -ду конунгом и ярлом стали портиться, но разрыв вызревал достаточно долго. И все же затем пришел черед жестоких распрей, но об этом существуют письменные рассказ ы". Тем не менее рассказчик «Саги об Ароне» едва ли постоянно сверял свою версию с сагами, записанными современниками событий, и, в любом случае, не имел перед глазами их текста.
28 То, что епископ Гудмунд в данный период действительно находился в Трандхейме, подтверждается другими источниками.
29 Как «Сага об Ароне», так и «Сага об Исландцах» сообщают, что Арон стал дружинником конунга Хакона лишь по возвращении из паломничества.
30 В саге названо по именам около пятнадцати родственников и друзей Арона, не упоминаемых в других источниках: память о них сохранялась лишь в устной традиции, связанной с его именем.
378
Исландские саги
[ Часть I]
(ум. 1256 г.), люди из окружения Торгильса Заячья Губа (1226—1258)31, друг Арона и родной брат Стурлы Тордарсона Олав Белый Скальд (ум. 1259 г.), а также жители тех округ, где Арон скрывался подолгу, — Мыса Снежной Горы и Западных Фьордов. Поэтому ссылки на слова очевидцев, как, например, в гл. XIV: "Люди, бывшие там на месте, рассказывают, что Стурла [сын Сигхвата] собирался, захватив Арона, долго его мучить и готовил ему перед смертью не один и не два удара," — даже если они ошибочны, скорее всего, являются не домыслом самого рассказчика, но отражением эпизода в сознании части исландского общества — не обязательно самой компетентной или беспристрастной32.
Стиль саги производит двойственное впечатление. С одной стороны, рассказчик изложил события жизни Арона в духе героической саги и сумел сделать созданный им текст занимательным, а местами — захватывающе интересным, с другой — он пытался присобиться к вкусам аудитории, значительно хуже, чем он, осведомленной в событиях и генеалогиях XIII в., и то и дело отступал от привычной манеры саг, разъясняя неподготовленному читателю подоплеку событий. В саге много мелких небрежностей: некоторые персонажи вводятся повторно, других рассказчик, напротив, забывает упомянуть вовремя. Часть подобных огрехов, возможно, объясняется порчей текста: как отмечено выше, самостоятельная редакция «Саги об Ароне» сохранилась в очень поздних и ненадежных рукописях. Столь же двойственное впечатление оставляет обращение рассказчика со своими источниками. С одной стороны, сага приводит такое
Существуют интересные литературные связи, сближающие «Сагу о Торгильсе Заячья Губа», составленную Тордом Xитнеcингом в период 1275—1280 гг., с окружением епископа Гудмунда и его преемников. Торд X^nre^^ сообщает, что епископ Гудмунд конфирмовал (byskupaoi) двухлетнего Торгильса, подарил ему золотую погремушку и произнес пророчество о судьбе ребенка, которое, разумеется, сбылось. Позже Торгильс много общался с епископом на Пригорках Xейнреком сыном Кара, который был его духовником и в 1252—1254 гг. неизменно выступал на стороне Торгильса. В вечер перед убийством Торгильс велел зачитать ему «Сагу о св. Томасе», имевшуюся на хуторе Воронье Ущелье. Сага, которую он мог слышать, скорее всего, была составлена Бергом сыном Гуннстейна (ум. 1230 г.), священником, входившим в окружение епископа Гудмунда, см.: Wurth S. Thomas Becket: ein literarisches und politisches Modell fur die Islandishe Kirche im 13. Jahrhundert // The Ninth International Saga Conference: The Contemporary Sagas. Akureyri, 1994. S. 882.
