Исландские саги Том 2 - Циммерлинга А.В.
ISBN 5-9551-0004-0
Скачать (прямая ссылка):
Хермунд говорит:
— На это мы, конечно, согласны. Нам все равно, кто будут эти двое.
— Тогда вы, должно быть, предоставите мне право отвода, — говорит Офейг, — чтобы я мог по закону выбрать из вас, Союзников, двух человек по своему усмотрению.
— Да, да, — говорит Хермунд. Тут Торарин сказал:
— Поддакивай нынче тому, в чем не раскаешься завтра109.
— Слов назад брать не будем, — говорит Хермунд.
Теперь Офейг ищет себе поручителей и находит их без труда, ибо имущественное положение ответчика не вызывало сомнений. Вот люди берутся за руки, и истцы соглашаются принять пени, которые определят те из них, кого выберет Офейг; за это Союзники обязуются снять иск110. Затем решают, что Союзники вместе со своими отрядами должны отойти в Поля. Отряды Геллира с Эгилем выходят вместе, и все усаживаются в круг. А Офейг заходит внутрь круга; он озирается, подымает свой капюшон, почесывает руки и стоит, почти не сутулясь. Он поморгал глазами и вслед за этим сказал:
— Вот ты сидишь здесь, Стюрмир, и людям покажется странным, если я не привлеку тебя в тяжбу, которая меня касается, ибо я вхожу в твой годорд и должен искать защиты именно у тебя. Ты принимал от меня дорогие подарки, но отблагодарил за них хуже некуда. Сдается мне, что никто не выказал в этом деле большей вражды к моему сыну Одду, чем ты. Это в основном твоими стараниями была возбуждена данная тяжба, и я отвожу тебя111.
— Вот ты сидишь здесь, Торарин, — говорит Офейг, — и загвоздка вовсе не в том, что тебе не хватает ума, чтобы судить эту тяжбу. И все же ты употребил свой ум во вред Одду, и был первым помощником Стюрмира в данной тяжбе, и поэтому я не останавливаю на тебе свой выбор112.
— Вот ты сидишь здесь, Хермунд, большой хевдинг, и я полагаю, что при иных обстоятельствах тебе вполне можно было бы доверить тяжбу. И однако же никто не продвигал эту тяжбу после того, как она была возбуждена, с большим рвением, чем ты, и никто, кроме тебя, не заявлял открыто, что хочет унизить
Сага о Союзниках
237
противника113. Подвигнуть тебя на это могли только низменные соображения и тщеславие — недостатка в деньгах ты ведь не испытываешь, — и поэтому я отвожу тебя.
— Вот ты сидишь здесь, Железный Скегги. Ты бы не возражал, если бы эта тяжба попала к тебе на суд, ибо самомнения тебе не занимать. Самомнение твое столь велико, что на Вадлатинге ты велел вынести перед собой знамя, словно перед конунгом. И все же тебе не суждено стать конунгом в данной тяжбе, и я отвожу тебя114.
Затем Офейг огляделся вокруг и сказал:
— Вот ты сидишь здесь, Бродди Бородач. А верно ли, будто конунг Харальд сын Сигурда говаривал тебе, когда ты находился при нем, что из всех людей, приехавших к нему отсюда, ты больше всего подходишь для того, чтобы быть конунгом?115
Бродди отвечал:
— Конунг часто бывал ко мне благосклонен, но трудно решить, говорил ли он это всерьез116.
Тут Офейг сказал:
— Будешь конунгом в других делах, а не в этом! Я отвожу тебя117.
— Вот ты сидишь здесь, Геллир, — говорит Офейг, и у тебя нет причин для участия в данной тяжбе, кроме корысти. Вполне понятно, однако, что ты нуждаешься в деньгах, ведь хлопот у тебя немало118. Но я не знаю, как поступить: я желаю зла вам всем без разбору, но так или иначе придется кого-то почтить, отдав ему тяжбу на суд. И поскольку я не желаю выбирать никого, кого уже отвел, я выбираю в судьи тебя, и делаю это потому, что прежде ты не был замечен в неправедном.
— Вот ты сидишь здесь, Торгейр сын Халльдоры, — говорит Офейг, — и совершенно ясно, что тяжбу, которая требует разумения, ни за что нельзя отдавать на суд тебе. Ибо ты вообще не умеешь решать тяжбы, и ума у тебя не больше, чем у вола или осла, и я отвожу тебя119.
Затем Офейг огляделся вокруг, и с уст его слетела виса:
№ 4 Старости ждать Мужам несподручно: Зренье и разум Берет она разом. Прежде был выбор Вождей превосходных — Ныне лишь с волчьим Хвостом я остался120.
238
Исландские саги
[Часть I]
— Оказался я в том же положении, что волчище. Они грызутся до тех пор, пока не останется один хвост, а вовремя этого не смекают. У меня было много хевдингов на выбор, а теперь остался один-единственный, от которого любой человек ждет подвоха, и который больше, чем кто-либо, бывал уличен в несправедливости. Ему безразлично, как получить деньги, лишь бы удалось ими разжиться. Его поведение вполне понятно, хотя в данной тяжбе он не проявил себя с худшей стороны и не встревал в нее до такой степени, как те, кого раньше считали людьми справедливыми и кто променял добродетель и стойкость на жадность и кривду. Людям едва ли могло прийти в голову, что я остановлю выбор на том, от кого все ждут подвоха, ибо равного Эгилю коварством в вашем отряде не сыщещь. Но придется так поступить, ибо всем остальным уже дан отвод121.
Эгиль сказал, улыбнувшись:
— Случилось, как это порой бывает, что люди оказывают другим уважение против своей воли. Что ж, Геллир, нам с тобой надо подняться и отойти в сторону; обсудим тяжбу между собой.
Они с Геллиром так и делают, отходят прочь и усаживаются. Тут Геллир сказал:
