Уголовная Россия - Чалидзе В.
Скачать (прямая ссылка):
Данные о практике преследований за мужеложство
* Советские власти, по-видимому, всерьез считали педерастию политическим преступлением - дела этого рода расследовались органами госбезопасности. Я не знаю, так ли это теперь, - так сообщали мне бывшие политзаключенные, при этом проф. А. Вольпин высказал мнение, что, возможно, госбезопасность интересовалась этими делами, надеясь с большей легкостью вербовать стукачей среди гомосексуалистов.
228
практически не публикуются. Число подобных дел не так уж мало: осужденные за мужеложство составляли 0,1% среди всех осужденных в 1966 г.216.
Общность склонностей и необходимость скрывать от окружающих эти склонности обуславливает создание тайных неоформленных сообществ мужчин-гомосексуалистов со своей внутренней этикой, со своим условным языком. Эти черты субкультуры педерастов не выражены столь ярко, как, скажем, у воровского мира, и практически не изучены (во всяком случае, об этом нет публикаций) .
Генезис гомосексуальных наклонностей мало изучен, и я не буду здесь обсуждать этот вопрос; однако социально важным является тот несомненный факт, что у многих гомосексуальные наклонности сложились во время их пребывания в местах заключения в результате насильственных действий со стороны других заключенных.
Пенитенциарная практика многих стран показывает, что тюремные власти при существующей системе органи-чации мест заключения не в состоянии оградить всех заключенных от опасности такого насильственного гомосексуального совращения. Коль скоро человек, насильственно совращенный в местах заключения, считает, что этим ему был причинен ущерб, он вправе, по моему мнению, домогаться от властей возмещения этого ущерба, ибо именно власти поставили его в такие условия, в которых он сам был не в состоянии противодействовать насильственным посягательствам. Я уже писал об общности подобных проблем пенитенциарной практики СССР и
США355. Существенная разница, однако, в том, что в США нормы закона о преследовании за гомосексуализм практически не применяются, а в СССР лица, подвергшиеся насильственному гомосексуальному совращению в местах заключения, подлежат впоследствии, если не смо-I у |' избавиться от гомосексуальных наклонностей, пресле-моманиям тех же властей, по вине которых такое совращение произошло.
229
ВЗЯТОЧНИЧЕСТВО
Об этом посягательстве, несомненно, следовало писать в очерке о русской уголовной традиции; я думаю, читатель понимает, что взяточничество это не только русская традиция, но и общечеловеческая традиция, хотя несомненно, что в разных государствах распространенность этого посягательства неодинакова и неодинаковы также способы, к которым прибегают заинтересованные лица с целью склонить должностное лицо к совершению угодного им служебного действия.
Есть много сведений о том, что взяточничество было достаточно сильно распространено в дореволюционной России*. Пришедшие к власти рабочие, крестьянские и солдатские депутаты вскоре обнаружили, что увлечение взяточничеством охватило и их новый государственный аппарат. Тогда, конечно, было удобно думать, что основными виновниками распространения взяточничества являются "капиталистические элементы", проникшие в советский государственный аппарат. Впрочем, как отмечает советский юрист40,
"наряду с взяточничеством капиталистических элементов на путь взяточничества встала также и малосознательная часть трудящихся. Однако взяточничество представителей трудящихся классов носило принципиально иной характер, являясь следствием совершенно иных причин. Они совершали это преступление в силу своей несознательности, в силу наличия в своем сознании частнокапиталисти-
* Советский юрист А. Эстрин в очерке о взяточничестве отмечал, что "в Московской Руси выработался даже особый термин "кормление": не жалованье, а сама должность должна была кормить чиновника; и чиновник действительно извлекал из своей службы или, вернее, из всех, обращающихся к нему по службе, все, что мог."319
230
ческих пережитков и неизжитых еще старых взглядов на государственный аппарат и его работников." Первый же декрет "О взяточничестве"318, изданный новой властью, учитывал, что природа этого преступления зависит от того, совершает ли его трудящийся или "капиталистический элемент":
"Если лицо, виновное в даче или принятии взятки, принадлежит к имущему классу и пользуется взяткой для сохранения или приобретения привилегий, связанных с правом собственности, то оно приговаривается к наиболее тяжелым, неприятным принудительным работам, и все его имущество подлежит конфискации". Вообще же декрет предусматривал наказание за взяточничество лишением свободы на срок не менее пяти лет, соединенным с принудительными работами на тот же срок (как видно из предыдущей цитаты, для трудящихся были предусмотрены не наиболее тяжелые и неприятные принудительные работы). Декрет указывал лишь минимальный предел наказания, и судебная практика тех лет знает осуждения за взяточничество к лишению свободы на срок 10 лет, а также и к расстрелу*. В последовавшем вскоре Уголовном кодексе РСФСР 1922 г. расстрел Пыл прямо предусмотрен как наказание за взяточничество при отягчающих обстоятельствах..
