Научная литература
booksshare.net -> Добавить материал -> История -> Чалидзе В. -> "Уголовная Россия" -> 33

Уголовная Россия - Чалидзе В.

Чалидзе В. Уголовная Россия — Н.Й.: Хроника, 1977. — 395 c.
Скачать (прямая ссылка): ugrus1977.pdf
Предыдущая << 1 .. 27 28 29 30 31 32 < 33 > 34 35 36 37 38 39 .. 123 >> Следующая

К сожалению, вряд ли можно надеяться, что исследователи смогут получить достаточно медицинской и юридической информации о весьма распространенных самоистязаниях в советских лагерях и тюрьмах. В советских публикациях стараются умалчивать об этой проблеме; впрочем, о существовании такой склонности у не-
49 4
которых заключенных все же- упоминается.
Умеренное, хотя и вызывающее дрожь у партикулярного человека, самоистязание с целью лишь прагмати-
102
ческой (попасть в больницу, получить облегчение в работе) известно было и в каторге прошлого века: С. Максимов136 описывает разные, иногда весьма остроумные, способы, которыми пользовались арестанты для причинения себе вреда, и способы симуляции болезней. При этом Максимов сообщает:
«Замечательно, что подобного рода притворщики (по личному признанию самих арестантов) в тюремной иерархии занимают невидное место. Это — плебс, черный народ, народ, который возбуждает в товарищах сострадание в таком только исключительном случае, когда подлог их обличится, не достигши цели. Сами они, по большей части, не заботятся о возвышении своего нравственного уровня, мало блюдут за своими падениями и довольны бывают тем унижением, в какое сумеют поставить их товарищи-арестанты из бродяг.* Их обыкновенно называют жиганами».
И в наше время уважающий себя вор не станет заниматься членовредительством с примитивной прагматической целью, хотя перед симуляцией (часто с угрозами врачу) не остановится. Впрочем, все, что говорится о самоистязаниях,^ неизвестно насколько это относится к членам воровского сообщества; в лагере и в тюрьме публика разная, но если настоящие воры при-частны к самоистязаниям, то разумно предполагать, что мотивы этого — редко прагматические.
Много случаев проявить отвагу предоставила ворам сучья война, о которой я уже упоминал. Эта война довольно подробно описана Варламом Шаламовым, однако записки его, к сожалению, доступны лишь читателям самиздата. Для проявления отваги больше возможностей
* Насколько я могу судить по многим признакам, «бродягами» Максимов называет именно настоящих членов воровского сообщества.
103
было, пожалуй, у правоверных воров, ибо у них была альтернатива: отречься от своей правоверности и принять вводимый суками новый воровской закон или умереть; у сук такой альтернативы не было, их просто убивали как изменников воровской идеи. Вот пример отважной гибели вора Пушкина (из Синявского4'"'4):
«Когда суки положили Пушкина на железный лист и начали подпекать на костре, он прокричал стоявшим поодаль зрителям — фразу, лучше которой я не смог бы выбрать в эпиграф, если бы только счел себя достойным ее повторить:
— Эй, фраера! Передайте людям, что я умираю вором!...»
Впрочем, судя по тому, что сукам все же удалось ввести новый воровской закон, не все правоверные воры предпочли отважную смерть отречению. Вот как вспоминает об этих грустных сценах бывший вор Алексей Фролов450 ( он не указывает, что речь идет о сучьей войне, а просто говорит о времени, когда «уголовники кинулись друг на друга»):
«Я видел, как это было. Отец и сын могли оказаться в разных «станах», и кто-то из них должен был погибнуть или пойти на унижение. Борьба приняла дикие формы — именно потому, что у этих людей не было ни жалости, ни совести. И вот теперь передо мной вставали сцены «гнуловки», когда под угрозой ножа, топора или веревки человека заставляли становиться на колени, отказываться от своего человеческого достоинства».
Эстетические стандарты частной воровской жизни во многом отличаются от того, что принято в обществе. Эта проблема изучалась мало. И. Карпец20 сообщает о результатах опроса среди рецидивистов (в их число включены и интересующие нас воры):
104
«Большинство опрошенных заявили о том, что любят джазовую музыку (причем худшие ее образцы), песни с блатным жаргоном, отдающие тюремной романтикой, и т.д. О Чайковском, Мусоргском, Римском-Корсакове они или не знали вовсе, или знали только понаслышке, говоря, что это скучно, не представляя ни их музыки, ни значения ее для развития культуры нашей родины и мирового искусства. Собственно эта сторона искусства вообще была для них безразлична. О таких же композиторах, как, например, Скрябин, они и вообще не знали. Почти также «повезло» и художникам. Несколько лучше они знали русских писателей — Толстого Льва, Толстого Алексея, Шолохова и некоторых других. Иностранные же классики литературы (как и представители искусства) им оказались незнакомы вовсе».
Даже если не предъявлять к членам воровского сообщества столь строгих требований, как советский исследователь, придется признать, что они не отличаются особенным изяществом манер и утонченностью вкусов, мало того, именно грубость является в их мире эстетической ценностью.
Особенно это касается эстетики их сексуальной жизни, где ценится именно грубая сила, неприкрытая никакими, общепринятыми даже в грубейших слоях общества, суррогатами лиризма и нежности. По-видимому, наибольшую ценность в этой области для рыцарей воровского мира представляет насильственный половой акт, часто коллективный.*
Предыдущая << 1 .. 27 28 29 30 31 32 < 33 > 34 35 36 37 38 39 .. 123 >> Следующая

Реклама

c1c0fc952cf0704ad12d6af2ad3bf47e03017fed

Есть, чем поделиться? Отправьте
материал
нам
Авторские права © 2009 BooksShare.
Все права защищены.
Rambler's Top100

c1c0fc952cf0704ad12d6af2ad3bf47e03017fed