Роман об Александре Македонском по русской рукописи 15 века - Ботвинник М.Н.
Скачать (прямая ссылка):
вся западныя страны поколебал еси...
(Л. 69 об.).
28 Перевод несколько отличается от сербского текста, но в последнем также имеется сходный риторический прием: «И всвмь земльнымь царемъ царь и властемь владуштимь господинь» (Нов., стр. 21).
29 В словосочетании «царь велики...» слово «царь» добавлено в русском тексте.
30 В сербском тексте: «іако всу Іеладу обыеть» (Нов., стр. 43).
182
О. В. Творогов
С требованиями литературного этикета связан и стилистический прием, названный нами «максимализмом». Суть этого приема в том, что автор с помощью устойчивых эпитетов подчеркивает необыкновенную силу чувства («радостен зело», «печаль велика»), грандиозность события («сеча зла», «победа велика») и т. д. Александрия в применении этих формул не отличается от других древнерусских памятников, например от летописей, которые начиная с Повести временных лет широко их используют. Так, формуле «радостен зело (или вельми)» в Александрии соответствует в Ипатьевской летописи столь же устойчивая формула «с радостью великой»: «И възваша кури иелисон с радостью великою»;31 «И възрадова-шася радостью великою»;32 «И тако обедавше веселишася радостью великою»; 33 «Выде противу ему с радостью великою».34 Ту же формулу мы встретим в летописи еще более двух десятков раз.35
Этот «максимализм» присутствует и в других формулах. Умершего Филиппа македоняне несли к месту погребения «с плачем великым» (л. 38); «воплю и плачю велику бывшу зело», когда македоняне, преследуя разбитое афинское войско, дошли до «врат градных» (л. 51 об.), «с плачем великым» встречали индийская царица и ее приближенные тело убитого Пора (л. 146). Формула «плач, велик» обычна в русских летописях при описании похорон князя.36
Еще одним примером «максимализма» является описание даров, приносимых Александру или даруемых им. Все «вселенские цари» «принесоша ему бесчисленыя дары» (л. 54), «дары ему многоценные принесоша» «вся царствия западния» (л. 59), «дары ему изнесоша мнози царьския» в Трое (л. 65); «с дары великими сретоша его» в Македонии (л. 68) и т. д. Обратившись к русской летописи, мы встретим то же явление: о «дарах многих» в Ипатьевской летописи говорится десятки раз: «дав им дары многы»31 «и да Святославу дары многы»38 «и ту даристася даръми многими» князья Ростислав и Изяслав.39
Не менее многочисленны случаи употребления этой формулы и в более
40
позднем летописании.
Распространены в Александрии и синонимические сочетания: «воинь-ство свое почте дивно и красно», «идяше к граду Риму великому и слав-
31 Ипатьевская летопись, стлб. 320.
32 Там же, стлб. 369.
33 Там же.
34 Там же, стлб. 384.
35 См.: там же, стлб. 396, 419, 423, 454, 461, 470 и т. д.
36 Там же, стлб. 289, 339, 468, 524 и др. Московский летописный свод конца XV в. (ПСРЛ, т. XXV, М.—Л., 1949) использует формулу «плач мног» (см. стр. 129, 130, 217, 218 и др.).
37 Ипатьевская летопись, стлб. 339.
38 Там же, стлб. 340.
39 Там же, стлб. 369.
40 См., например: Московский летописный свод, стр. 177, 178, 192, 208, 228 и др.
Стилистические особенности романа об Александре Македонском 183
ному», «ты повелевавши гоняти и воевати», «силу мою раздруши и разби», «в землю некую диену и красну пришед», «срете мать свою чюдно и дивно», «во ми же день некую игру играху . . . дивна же и чюдна зело». Из приведенных примеров большинство не имеет соответствия в южнославянском оригинале, синонимы подобраны русским редактором.
Итак, сербская Александрия, попав на русскую почву, продолжала свою литературную историю. В ее текст был внесен ряд сюжетных изменений и «идеологических поправок», а язык перевода носит следы попыток приблизить стиль Александрии к более парадному стилю русских воинских повестей периода второго южнославянского влияния. Различия этих стилей были немалыми. Достаточно сопоставить, например, сходные ситуации из Александрии и Повести о Мамаевом побоище (XV в.), чтобы наглядно их ощутить.
Александрия
Сие рек, Александр на великого своего коня всед и шелом на главу свою положив, воиньство свое на три части раздели и уряди, сам же в ма-кидонском полку идяше.. .
И тако скочившу борзо, ударишася и оружья обломиша, и тако пилатикы и рогатинами ударишася и мечи исторгоша.
Перси же не могуще мечей острых макидоньскых терпети и начаша бегати, а макидоняне начаша их гоняти. (л. 84).
Сказание о Мамаевом побоище41
И вседе (Дмитрий Донской, — О. Т.) на избранный свой конь и взем копие свое и палицу железную и подвижеся ис полку и въсхоте преже всех сам битися с погаными от великиа горести душа своеа, за свою великую обиду и за святыа церкви и веру христианьскую.
И съступишася грозно обе силы великиа, крепко бьющеся, напрасно сами себе стираху... На том бо поле силнии плъци съступишася... И бысть труск и звук велик от копейнаго лом-лениа и от мечнаго сечения, яко немощно бе сего гръкого часа зрети никако же, и сего гроз-наго побоища.. .
Сынове же русскые, силою святого духа и помощию святых мученик Бориса и Глеба, го-няще, сечаху их, аки лес клоняху, аки трава от косы постилается у русскых сынов под .конскые копыта.
