Роман об Александре Македонском по русской рукописи 15 века - Ботвинник М.Н.
Скачать (прямая ссылка):
Не позднее XIV в. стали известны в русской письменности и апокрифические сказания о хождении к земному раю и странам блаженных. В одном из них рассказывалось о хождении пустынника Зосимы в страну* блаженных «сынов Рехома», отделенную от всего мира непроходимой рекой. Эти «сыны Рехома» (в более позднем списке они именуются рахма-нами) не имеют одежды, видимой смертному человеку, у них нет «ни огня, ни ножа, ни иного железа на дело, ни сребра, ни злата».33 В другом сказании повествовалось о путешествии трех иноков в поисках места, «где прилежит небо к земли». Пройдя столп, поставленный Александром Македонским, и источник с живой водой, они приходят в пещеру, где живет нагой мудрец, святой Макарий (имя которого и значит «блаженный»). Макарий рассказывает им, что за 20 поприщ от этого места находятся два «града» — железный и медный, а за ними — недоступный взорам смертных земной рай, где некогда жили Адам и Ева.34
На почве таких сказаний о блаженных землях и людях возник памятник русского происхождения — послание новгородского архиепископа Василия Калики тверскому епископу Федору о земном рае. Рай этот, доказывает автор послания, не погиб; из него текут реки Тигр, Нил, Фисон и
30 См.: В. И с т р и н. Сказание об Индейском царстве. M., 1893 (оттиск из «Трудов Славянской комиссии при Московском археологическом обществе»), стр. 62—63; М. Н. Сперанский. Сказание об Индийском царстве. — ИпоРЯС, т. III, кн. 2, Л., 1930, стр. 430. Исследователи предполагают, что «Сказание об Индийском царстве» оказало влияние на хронографическую Александрию второй редакции, входящую тв состав Еллинского летописца второго вида (ср.: В. И с т р и н. Александрия русских хронографов, стр. 239 и 241). Древнейшие списки Еллинского летописца относятся к XV в., но сложился второй вид Еллинского летописца, судя по перечню византийских императоров, в 1392 г. (Д. С. Лихачев. Еллинский летописец второго вида и правительственные круги Москвы конца XV века. — ТОДРЛ, т. VI, M.—Л., 1949, стр. 104).
31 Текст «Сказания об Индийском царстве» (по списку Кир.-Бел. № 11/1088) см. в приложении к исследованию: А. Н. Веселовский. Южнорусские былины.— СОРЯС, т. XXXVI, № 3, СПб., 1884, стр. 251—254.
32 Там же, стр. 174—190.
33 Памятники отреченной русской литературы, собраны и изданы Н. Тихонравовым. т. II. M., 1863, стр. 79, 81—83 и 87.
34 Там же, стр. 59—77.
Роман об Александре Македонском в русской литературе XV в.
159
Евфрат; «а место непроходимо есть человеком, а верху его рахмане живуть». В доказательство верности своих слов автор ссылается на житие святого Макария и на рассказ новгородцев, занесенных бурей к райским землям — «а тех, брате, мужей и нынеча дети и внучате добры здорови».35 Послание Василия пользовалось в XV в. достаточной известностью — оно было включено в некоторые летописи;36 мы находим его и в сборнике Ефросина.37
Весьма распространены были в древней русской письменности и памятники, напоминающие людям об их неизбежной смерти. В известной на Руси уже с IX—XII вв. «Повести о Варлааме и Иоасафе», где тема смерти занимала вообще важное место, приводилась притча, рассказанная пустынником Варлаамом царевичу Иоасафу: человек бежит от зверя (льва или единорога) и взбирается на дерево; страшный змей сторожит его и хочет поглотить, а дерево между тем грызут две мыши — черная и белая. Это иносказание жизни человеческой (зверь — старость и смерть, змей — сети дьявола, а мыши — день и ночь, сокращающие время жизни) было чрезвычайно популярно в средневековой литературе: его пересказывали агиографы и проповедники древней Руси (начиная с Кирилла Туровского), переписывал его и Ефросин.38
К концу XV в. тема смерти приобрела на Руси особую остроту. Вера в конец мира в 1492 г. была в Восточной Европе еще более распространена, чем в Западной, тем более, что и самый этот год так и именовался по византийско-русскому календарю семитысячным годом. О грядущем конце мира в семитысячном году повествовало популярное в русской письменности (известное еще составителю «Повести временных лет») апокрифическое «Откровение Мефодия Патарского». До 1492 г. была доведена на Руси пасхалия — таблица для ежегодного вычисления даты и месяца переходящего праздника пасхи; предупреждения о «страхе и скорби», наступающих в этом году, читались в различных памятниках. Начало 90-х годов XV в. было временем горячих споров о конце мира в русской публицистике; предупреждая всевозможные «сумнения», церковники вновь и вновь напоминали о неизбежной смерти всех людей: «Тогда восплачется люте всяка душа и воздыхает горко. Егда видят вси скорбь без утехи, тогда будет внутрь страх и вне трепет, на путех плачь и в домех рыдание,
35 Ср.: А. Н. Веселовский. Разыскания в области русского духовного стиха, вып. 6. —СОРЯС, т. LHI, Nq 6, СПб., 1891, стр. 19—104.
36 Рассказ читается в Софийской I летописи (ПСРЛ, VI, стр. 87—89) и в поздних летописях — Воскресенской (ПСРЛ, VII, стр. 212) и Вологодско-Пермской (ПСРЛ, XXVI, стр. 109). Отсутствие его в Новгородской IV летописи свидетельствует о том, что он не восходил к общему источнику Софийских и Новгородских летописей — своду 30—40-х годов XV в.
