Особый отдел империи - Борисов А.
ISBN 5-224-01443-3
Скачать (прямая ссылка):
Названный Рафтопуло 19 мая сего года выехал из Санкт-Петербурга в Берлин одновременно со мною и в том купе, где поместился также один морской офицер. Рафтопуло вскоре разговорился с нами и понемногу стал рассказывать, что он давно помогает нашему правительству в борьбе с Японией, но что его усилия не давали до сих пор достаточно успешных результатов, так как ему приходилось иметь дело с представителем нашего правительства в Париже г. Мануйловым, человеком несерьезным, неумело пользовавшимся сообщавшимися ему сведениями военно-разведочного характера, и так далее. Заинтересовавшись рассказом Рафтопуло, я, не обнаруживая своего имени и служебного положения, продолжал с ним разговор и понемногу узнал, что он сошелся в Париже осенью минувшего года с г. Мануйловым и благодаря тому, что его шурин имеет в Антверпене экспедиционную контору Рейдт и К (Reudt et С.), ему удавалось получать сведения об отправляемой в Японию военной контрабанде. Таким образом он получил сведения об отправке в Японию морского кабеля, а также многих судов, между прочим „Cordelia", и так далее, о чем он предупреждал своевременно г. Мануйлова. Вспомнив, что г. Мануйлов действительно докладывал о кабеле и вышеупомянутых пароходах, я добился того, что Рафтопуло показал мне печатанные на пишущей машинке копии всех его сообщений г. Мануйлову, ознакомление с которыми убедило меня в том, что он действительно доставлял г. Мануйлову сведения, сообщавшиеся последним Департаменту полиции.
260 Помимо всего, Рафтопуло рассказал мне, что он обращался с письмом на высочайшее имя, переданным им министру императорского двора барону Фредериксу, в котором он докладывал об услугах, оказываемых им в течение нескольких месяцев г. Мануйлову, и предлагал свои услуги для доставления в будущем сведений о контрабанде в Японию непосредственно нашему правительству, помимо г. Мануйлова. Рафтопуло был несколько раз принят 2-м генерал-квартирмейстером, генералом Поливановым, которому он показал всю свою переписку с г. Мануйловым и рассказал про некорректное поведение последнего. По словам Рафтопуло, он и его приятель — агент французского генерального штаба Эмиль Мутье (Emile Moutier) — работали для г. Мануйлова, то есть для нашего правительства, даром, получая от него только уплату расходов по разъездам и телеграммам, и г. Мануйлов должен, мол, ему еще 2975 франков за произведенные расходы. Рафтопуло рассказал также подробно про свои сношения с г. Мануйловым исполняющему должность начальника Главного морского штаба контр-адмиралу Вирениусу.
Так как Рафтопуло говорил мне о своих близких сношениях с нашим морским агентом в Берлине князем Долгоруким, то я навел у последнего справку в Берлине, и тот заявил мне, что комендант Константин Рафтопуло известен греческой миссии в Берлине как офицер греческой морской службы, уволенный за какие-то неблаговидные проступки, и что ему, князю Долгорукому, известно об имевшихся у Рафтопуло сведениях о контрабанде для японцев, благодаря близости его к транспортной конторе Рейдт в Антверпене.
Представляя изложенное на усмотрение вашего превосходительства, имею честь почтительнейше добавить, что сообщения Рафтопуло 2-му генерал-квартирмейстеру Поливанову и исполняющему должность начальника Морского штаба контр-адмиралу Вирениусу бросают неблаговидную тень на чиновника особых поручений Мануйлова, и посему навряд ли удобно продолжать Департаменту полиции передавать- вышепоименованным лицам предложения и сообщения г. Мануйлова.
Коллежский советник А. Гартинг.
31 мая 1905 года».
261 Рачковский и Гартинг ковали железо, пока были у власти. 8 июня Рачковский представил доклад Трепову, бывшему в то время товарищем министра внутренних дел. Он набросил тень на все сообщения Мануйлова и резюмировал свое прошение тем, что Департамент полиции не извлекает почти никакой пользы из доставляемых Мануйловым документов, а получает Мануйлов за это до 50 тысяч рублей в год. Трепов положил на докладе резолюцию: «Обдумать, как с этим покончить». 24 июня Гартинг представил новый доклад о Мануйлове, заканчивавшийся следующими соображениями:
«Деятельность г. Мануйлова в Париже по отношению к секретному отделению Департамента полиции не дает никаких серьезных результатов, тогда как агентура его по одному отделению обходится Департаменту около 47 тысяч рублей. По моему крайнему разумению, получать документы разведочного характера, но с более серьезным выбором можно было бы за сравнительно незначительную сумму (я полагаю, не больше третьей части суммы, ассигнуемой г. Мануйловым), а если бы Заграничная агентура Департамента была поставлена рационально, один из помощников означенной агентуры мог бы специально заниматься деятельностью разведочного характера. Таким образом, я полагал бы, что вверенное чиновнику особых поручений Мануйлову дело должно быть передано агентуре Департамента полиции в Париже, а он — отозван из Франции, если его деятельность по отделу прессы не делает пребывание его в Париже необходимым. Я признавал бы необходимым отозвать названное лицо из Парижа, тем более что оно не пользуется достаточным уважением среди представителей французских властей и что подобное решение вопроса уменьшит в значительной степени расходы Департамента».
