Особый отдел империи - Борисов А.
ISBN 5-224-01443-3
Скачать (прямая ссылка):
«С разных сторон я получал сообщения, что он развивает большую деятельность, посещая всевозможных высокопоставленных лиц и ведя с ними различные политические беседы. Особенно часто посещал он С. Ю. Витте».
212 Ь Подписание царем манифеста 17 октября Рачковский !встретил восторженно: «Слава Богу! Завтра на улицах Петербурга будут христосоваться», — повторял он. Но |коро волна анархии и погромов охладила либеральные Устроения Рачковского. Яркое свидетельство тому — ,<Го «Записка» Трепову от 8 ноября 1905 года с предло-Швнием ввести в Петербурге режим чрезвычайной Охраны.
" Легкость, с которой была получена полнота гражданской свободы, вызвала у представителей революционного движения излишнюю самоуверенность. Растерянность правительства была принята ими «за признак того, ЧТО история может идти неестественно быстрым путем». "В результате, подчеркивает Рачковский, правительству предъявляются все новые и новые условия. «Революционные партии», в первую очередь социал-демократы и социалисты-революционеры, не скрывают, что цель их деятельности — свержение самодержавия и разрушение империи. Дальнейшие уступки революционерам немыслимы, поскольку «льготами, дарованными манифестом», фактически исчерпалась «полнота политических прав, достижимых в империи без уничтожения ее». Общественно-политическая ситуация в стране такова, что дело идет к вооруженному восстанию, констатирует Рачковский. Это обязывает правительство к самым энергичным Действиям по «сосредоточению и координации всех своих сил в целях подавления наступающего мятежа». Первым шагом должно стать объявление столицы империи на «положении чрезвычайной охраны», что совершенно необходимо для обоснования действий по подавлению революционного движения в стране. Это предусматривает аресты «личного состава» Союза Союзов и Совета рабочих депутатов, других оппозиционных организаций, закрытие неугодных правительству газет, ограничения на проведение забастовок, митингов, шествий и демонстрацией ряд других антидемократических мер.
Однако предлагаемые мероприятия, по мнению Рачковского, «несомненно, будут истолкованы как признаки явного посягательства правительственной власти на возвещенные манифестом 17 октября свободы». Но бояться этого не следует, поскольку «режим истинной гражданской свободы может и должен быть водворен
213 тогда, когда законопослушное большинство в покойном течении жизни получит уверенность в обеспечении заботами правительства своих человеческих прав. Утомленное и ныне запуганное население с благодарностью оценит последовательность действий правительства в проведении строгой законности как основы свободы. И первой свободой его будет освобождение от своеволия мятежников».
Трепов, перемешенный после 17 октября 1905 года на должность дворцового коменданта, поддержал Рачковского, начертав на «Записке»: «Почти все пункты можно принять, но об этом следует обсудить самым подробным образом».
Тем временем в верхах возобладали иные настроения, и записка Рачковского была расценена как несвоевременная. «Виновата» в этом была революция или, вернее, созданная 17 октября 1905 года новая политическая реальность. Последовала вслед за царским манифестом волна отставок.
Назначенный министром внутренних дел П.Н.Дурново был старым недоброжелателем Петра Ивановича. Стало очевидно, что с возвышением Дурново карьера «гения политического сыска» подошла к концу. Действительно, уже 3 декабря 1905 года в докладе на высочайшее имя Трепов вынужден был поставить вопрос об освобождении Петра Ивановича от заведования политической частью Департамента полиции. На отставку Рачковского существенно повлияло его неудачное предложение по введению «чрезвычайной охраны» в Петербурге. Внешне же уход Рачковского был мотивирован необходимостью восстановления «в интересах единства управления делами»» функций директора Департамента полиции (эту должность с ноября 1905 года занял Э. И. Вуич). Резолюция царя на рапорте Трепова об отставке Петра Ивановича гласила: «Согласен, но сожалею. Рачковскому назначить в награду 75 тысяч рублей из секретных сумм Департамента полиции и представить к ордену Станислава I степени».
Лишившись ключевого положения в Департаменте, Рачковский тем не менее сохранил должность чиновника особых поручений IV класса при Трепове. «При таком положении,— отмечал в своем представлении
214 пов, — действительный статский советник Рачков-й остается в моем непосредственном распоряжении исполнения ответственных поручений в области ЙЫсшей политики и руководства надзором за правильностью розыскного дела в Империи». Однако с реальным увольнением Рачковского от должности вице-ди-Йректора Департамента полиции не спешили. Напротив, Шменно на декабрь 1905 года приходится пик его поли-щейской активности. В первую очередь это было связано с ролью, которую сыграл Рачковский в подавлении восстания в Москве. Все аресты здесь, в том числе и членов Московского комитета РСДРП, были во многом •Делом его рук.
Как вспоминал впоследствии бывший сотрудник охранки Бакай, ездивший в декабре 1905 года в Москву, /Ьн сам был свидетелем того, как «Рачковский привозил Иудами погромные прокламации, печатавшиеся в Департаменте полиции...».
