Особый отдел империи - Борисов А.
ISBN 5-224-01443-3
Скачать (прямая ссылка):
15 тайных обществ, финалом которой стал «глоток свободы» на Сенатской площади Санкт-Петербурга.
Однако с тем, что происходило в России с 1815 по 1825 год, о чем писали царю и говорили на следствии декабристы, Николай I не желал считаться: «Не в свойствах, не в нравах российских сей умысел. Составленный горстию извергов, он заразил ближайшее их сообщество». Такая оценка была дана заговору декабристов царским манифестом 13 июля 1826 года. До конца жизни царь был убежден, что ему удалось выявить лишь верхушку заговора. Отсюда его пристальный и преувеличенный интерес к мнимым связям декабристов с иностранными дипломатами, возможным видам членов тайного сообщества на крупных российских сановников и генералов. Николаю I легче было поверить в могущественный аристократический заговор, поддержанный из-за границы и способный возродиться в любой момент, чем в действительное «состояние умов» российского общества. Верноподданный А. X. Бенкендорф вторил своему царю и, говоря о людях, «склонных к злоумышлени-ям», указывал и корень зла: «Число последних выросло до ужасающей степени с тех пор, как множество французских искателей приключений, овладев у нас воспитанием юношества, занесли в Россию революционные начала своего отечества, и еще более со времен последней войны, через сближение наших молодых офицеров с либералами тех стран Европы, куда заводили нас наши победы». Царь же продолжал наблюдать за сосланными декабристами. Его мнительность простиралась на всех их родственников, друзей, знакомых, чуть ли не весь высший аристократический свет внутри империи и за рубежом.
Поэтому, сев на трон, Николай I незамедлительно приступил к реорганизации старых органов политического сыска и созданию новых. Так прежде делали и его коронованные предшественники. В первую очередь Николай решил возродить утраченную Александром централизованную систему политического сыска. И начал с жандармерии. 25 июня 1826 года был подписан указ о назначении генерал-адъютанта графа А. X Бенкендорфа шефом жандармов и командиром всех жандармских подразделений империи, которых в ту пору насчитывалось
16 59 частей общей численностью более 4000 человек. В апреле 1827 года вышел указ о создании Корпуса жандармов с правами армии. Бенкендорф стал его командиром. По этому поводу в российском высшем обществе ходил анекдот о платке для утирания слез обездоленным, который Николай I вручил Бенкендорфу в качестве жандармской инструкции.
Еще Петр I, формулируя определение полиции в начале XVIII века, указывал, что «полиция есть душа гражданства и всех добрых порядков и фундаментальный подпор человеческой безопасности и удобности». Когда в 1830 году в Корпус жандармов решил поступить отставной армейский полковник Л.В.Дубельт, он на JHOBOft службе искренне надеялся стать «опорой бедных, защитою несчастных»: «Ежели я, действуя открыто, буду заставлять отдавать справедливость угнетенным, буду наблюдать, чтобы в местах судебных давали тяжким делам прямое и справедливое направление... не буду ли я тогда достоин уважения, не будет ли места мое самым отличным, самым благородным?.. Вот цель, с которой я вступаю в Корпус жандармов; от этой цели никто не свернет меня». Правда, новое поле деятельности вызывало у Леонтия Васильевича и самые серьезные опасения: «Ежели я, вступая в Корпус жандармов, сделаюсь доносчиком, наушником, тогда доброе имя мое будет, конечно, запятнано».
Ф.М.Лурье в книге «Полицейские и провокаторы: Политический сыск в России. 1649—1917» отметил, что всю самую грязную и отвратительную работу в николаевской жандармерии именно Дубельт взвалил на свои плечи и благодаря этому в 1835 году получил в Корпусе жандармов должность начальника штаба и чин генерал-майора: «На него легла вся нагрузка по реорганизации Корпуса жандармов и фактическое выполнение обязанностей за своего, вельможного шефа».
С первых шагов преобразований жандармских частей Николай I внушил Бенкендорфу, что главная задача его подчиненных — наблюдать и доносить. И в этом не было ничего нового. Доносы в России издавна поощрялись всеми возможными средствами, в том числе и законодательными, как путем регламентации вознаграждений, так и угрозами применения жесточайших кар за
17 недоносительство. Так, статьи 18 и 19 Соборного уложения 1649 года требовали доносить о заговорах и других преступлениях. В случаях сокрытия преступников предусматривалась смертная казнь:
«18. А кто Московского государьства всяких чинов люди сведают или услышат на царьское величество и каких людей скоп и заговор или какой иной злой умысел, и им про то извещати государю царю и великому князю Алексею Михайловичу всея Руси, или его государевым боярам и ближним людям, или в городех воеводам и приказным людем.
19. А буде кто сведав или услышав на царьское величество в каких людях скоп и заговор или иной какой злой умысел, а государю' и его государевым боярам и ближним людем, и в городех воеводам и приказным людем про то не известит, а государю про то будет ведомо, что он про такое дело ведал, а не известил, и сыщется про то допряма, и его за то казнити смертию безо всякия пощады».
