Особый отдел империи - Борисов А.
ISBN 5-224-01443-3
Скачать (прямая ссылка):
Однако курировавший деятельность Заграничной Агентуры помощник Плеве, заведующий Третьим делопроизводством Департамента полиции Г. К. Семякин, вскоре пришел к неутешительному выводу о способностях Корвин-Круковского: тот слабо разбирался в делах политического сыска, неудовлетворительно справлялся OO своими обязанностями и злоупотреблял переводимыми ему из Петербурга на содержание агентов весьма Значительными денежными средствами. По поручению Плеве Семякин был командирован в Париж, чтобы на месте проверить и оценить, как ведется борьба с государственными преступниками за границей. Докладная записка, поданная Департаменту полиции Семякиным 12 марта 1884 года после его заграничной командировки, свидетельствует о том, что в 1884 году политический сыск за границей должной высоты еще не достиг.
Наблюдение за деятельностью эмигрантов за границей, по данным Семякина, осуществляли:
1) консулы в Париже, Вене и Берлине, вице-консул Щафиров в румынском портовом городе Сулине;
2) пограничные жандармские офицеры с помощью приграничных прусских и австрийских полицейских служб;
3) краковский полицейский комиссар Костржевский;
4) «корреспонденты» Департамента полиции в Бухаресте, Вене, Женеве и Париже.
Семякин дал подробную характеристику этим учреждениям и лицам:
1. Консулы в. Вене и Варшаве, поддерживая оживленные сношения с Департаментом, вполне обстоятельно исполняют все его требования и сообщают ценные сведения как о русских подданных, участвующих в революционной деятельности преступных сообществ в Австрии и Германии, так и о проявлениях социально-ре-волюционного движения в названных государствах. Генеральный консул в Париже, не имея, по-видимому,
123 связей с парижской префектурой, ограничивается формальным исполнением требований полиции. Расходы всех трех консулов на секретные надобности не более 2 (двух) тысяч рублей в год. Вице-консул в Сулине Ша-фиров доставляет сведения неравномерно. Департамент полиции даже не знает личного состава, деятельности и сношений эмигрантов в Румынии. Шафиров, однако, получает на это дело 3 тысячи рублей в год.
2. Сношения пограничных жандармских офицеров с соседними прусскими и австрийскими полицейскими властями не дали до сего времени, по новизне дела, ощутимых результатов. Лишь сношения капитана Mac-сона с краковской полицией приносят значительную пользу для уяснения социально- и национально-революционных происков галицийских поляков. Майор Де-дилль, имеющий сношения с галицийскими властями, и начальник Подольского губернского жандармского управления Мазур действуют неудовлетворительно. Экзальтированные сообщения Мазура представляются бессвязным лепетом нервно расстроенного человека. Впрочем, и расход на эти международные сношения крайне незначительный — 300 рублей Массону и 90 рублей пособия Мазуру.
3. Несомненное значение имеют обстоятельства и вполне верные сообщения Костржевского, но, к сожалению, сношения эти совершенно не оформлены. Отсутствие какого-либо вознаграждения за них не дозволяет Департаменту злоупотреблять любезностью Костржевского».
Следует заметить, что «любезность» краковского полицейского комиссара Костржевского была вскоре вознаграждена: по представлению Семякина он получил орден Станислава 3-й степени.
«4. Корреспонденты Департамента: Милевский — человек добросовестный, исполнительный, получает 150 рублей, просит еще 200 ввиду дороговизны жизни в Бухаресте. Стемковский в Вене вполне бесполезен, пишет редко, дает ложные сведения, повторяется, а получает 200 рублей.
Гурин в Женеве — несомненно, внутренний агент и находится в сношениях с видными представителями эмиграции. Все сообщения Турина до сего времени
124 ^Представляли интерес, и многие из них подтвердились 'фактами. Судя по всему, Гурин — человек добросовестный и агент школы современной; на почве «воздействия * компромиссов, получает 275 рублей с разъездами».
Семякин не мыслил широких преобразований Заграничной агентуры, но все же планировал ее некоторую внутреннюю реорганизацию: увеличить суммы, отпускаемые на шпионскую деятельность консулам, прибавить жалованье Милевскому и предоставить в распоряжение Костржевского 3 тысячи рублей ежегодно. Семякин предлагал также предоставить резиденту III Отделения в Париже А. Барлэ полную самостоятельность в организации агентуры и заведовании французскими агентами внешнего наблюдения, а также и в расходе ассигнованных ему на эту агентуру 5 тысяч франков в месяц.
Семякин дал весьма лестный отзыв о деятельности Барлэ и его бригады, но совершенно уничтожающий о Корвин-Круковском, который, по его мнению, делом не интересуется, не понимает его и даже не дает себе труда разбирать письма, доставляемые ему Барлэ, заваливая всяким хламом Департамент полиции. Из 4 тысяч рублей, отпускаемых ежемесячно Круковскому, он получает на свою долю не менее 1500 рублей, расписывая их по разным рубрикам отчета. Барлэ утверждает, пишет Семякин, что для ведения всего дела в Париже достаточно 6 тысяч франков в месяц, что составляло 2400 рублей. Из этой же записки видно, что содержание всех агентов Департамента полиции за границей обходилось в то время в 58 080 рублей в год.
