Особый отдел империи - Борисов А.
ISBN 5-224-01443-3
Скачать (прямая ссылка):
Когда началась либеральная эра первых лет правления Александра II, Петр Долгоруков решил, что настал его час. Он обстреливал нового царя и министров различными проектами по крестьянскому и другим вопросам, не скрывая своих конституционных убеждений. Политическая активность князя становилась известной и популярной в широких кругах российского общества благодаря своей острой полемичности и открытой оппозиционности. В 1850-х годах и много позже возникали дискуссии о смысле долгоруковской оппозиции. Как пишет Н. Я. Эйдельман, «одни находили, что князь — „красный либерал", другие — что все дело в желании (которое он, кстати, не скрывал) попасть в статс-секретари или губернаторы, третьи видели во всем сведение счетов Долгорукова со старыми недругами. И по-видимому, все были правы: широкая и странная натура князя
72 вмещала „несколько формаций" — от древнейших фео-дальных традиций до новейших конституционных идей». В конце концов «князь-республиканец» напугал свое сословие: «наверх» его не взяли, и он в 1859 году отправился за границу с немалыми деньгами, кипами исторических бумаг и чемоданами компромата на здравствую-iig«. Там вскоре выходит его труд «Правда о России», который настолько соответствовал своему названию, что «кузен Базиль», т.е. шеф жандармов Василий Долгоруков, приказал «кузену Пьеру» вернуться в Россию к ответу. Между обоими родственниками началась резкая полемика. И хотя ее вели весьма знатные персоны, политес здесь не соблюдался: «Что же касается до сволочи, составляющей в Петербурге царскую дворню,— писал Петр Долгоруков в III Отделение из Парижа,— пусть эта сволочь узнает, что значит не допускать до государя людей умных и способных. Этой сволочи я задам не только соли, но и перцу». Князь-эмигрант не только опубликовал свои угрозы в «Колоколе», но и начал приводить их в исполнение, сумев за семь лет нагнать страху на многих, по должности самых смелых подданных Российской империи.
Н. Я. Эйдельман составил перечень некоторых статей и очерков, напечатанных Долгоруковым за границей, иногда указывая в скобках значение атакуемого и компрометируемого лица:
Нынешнее положение дел при дворе. Взгляд назад. Император Александр Николаевич. Его характер и образ жизни. Его жена Мария Александровна.
Великий князь Константин Николаевич и констан-тиновцы.
Карьера Мины Ивановны (всесильная фаворитка влиятельнейшего графа В. Адлерберга).
Граф В. Ф. Адлерберг и подрядчики. Граф А. В.Ад-лерберг. Их сестра графиня Баранова. Полудинастия Ад-лербергов и Барановых.
Гр. Блудов, В. П. Бутков. Кн. А. М. Горчаков (соответственно председатель Государственного совета, государственный секретарь и министр иностранных дел).
Александр Егорович Тимашев, A. JI. Потапов, семейство Шуваловых (в разное время начальники III Отделения).
73 Граф Александр Густавович Армфельд и князья Барятинские (влиятельные придворные; А. Барятинский — наместник Кавказа).
Князь Александр Федорович Голицын (председатель многих секретных следственных комитетов).
Михаил Николаевич Муравьев (министр, подабитель Польши в 1863—1864 годах).
Министр Ланской.
О том, что происходит в Министерстве финансов.
Генерал-губернатор Анненков.
Законодатель Войт.
Граф Киселев (министр, затем посол в Париже).
Многие важные интимные подробности об известных персонах сопровождались пояснениями автора: «я сам слышал...», «в беседе со мною...», «мне сообщили об этом...» — и далее следовали ссылки на весьма уважаемые имена. Долгоруков сделал своей мишенью именно те сферы, из которых он сам вышел. Наиболее интересные заграничные работы П. В.Долгорукова были собраны П. Е. Щеголевым и изданы в 1934 году в книге «Петербургские очерки» с введением и примечаниями С. В. Бахрушина. В предисловии к «Очеркам» Бахрушин, в частности, отмечал: «Сила Долгорукова-журналиста заключалась именно в том, что он знал хорошо ту правящую среду, против которой он направлял тяжеловесный огонь своих батарей, и не стеснялся вскрывать перед читателем ее реальную физиономию. На страницах его листков русский, попавший за границу, с захватывающим любопытством читал самые интимные подробности о таких людях, имена которых у себя дома, в России, он не дерзал произносить вслух; а в Петербурге ни один из самых блистательных сановников не мог быть уверен, что в очередном номере „Будущности" или „Листка" он не найдет свой портрет, облитый грязью. А поскольку всем было известно, что Долгоруков до своего отъезда был действительно близок к тем сферам, которые он теперь так жестоко разоблачал, то это придавало его разоблачениям особую пикантность, а его инвективам — особенную убийственность».
Войну с долгоруковскими публикациями петербургские власти вели без устали. Первую газету, «Будущность», выходившую в Париже, пришлось закрыть, так
74 как французские издатели потребовали переменить программу издания. Почувствовав тут руку российской полиции и дружественной к ней французской, князь решил следующую свою газету, «Правдивый», печатать уже в Лейпциге. Однако и тут, после посещения типо-Ірафии русским консулом и последовавшей денежной іделки, пришлось менять почву — третья газета, «Листок», появилась в Брюсселе. Весной 1863 года, ожидая прямой атаки бельгийских властей, Долгоруков перенес свое издание в Лондон. Уже из «туманного Альбиона» князь послал своему «второму другу» Наполеону III пророчество, что вскоре и тот будет спасаться от французов за Ла-Маншем (все в точности сбылось через семь лет). Из Лондона Долгоруков позже перебрался в Женеву.
