Особый отдел империи - Борисов А.
ISBN 5-224-01443-3
Скачать (прямая ссылка):
Несмотря на крупные недостатки в работе и постоянные провалы, заграничная агентура Департамента полиции за все время своего существования сумела активно и результативно противостоять революционному социал-демократическому движению. Многие крупные деятели большевистской партии и других организаций по доносам заграничных провокаторов неоднократно арестовывались французской, германской, русской и другими спецслужбами.
Война доставила Заграничной агентуре новые хлопоты. Красильников и его помощники переезжали с посольством в Бордо, а архив был перенесен на частную квартиру на той же парижской улице Гренель, где помещалось посольство.
411L В эти тревожные дни эмигранты ожидали политической амнистии или хотя бы разрешения прибыть на родину, чтобы сражаться за нее. Однако их надежды не оправдались.
Русский посол во Франции Извольский известил Красильникова отіравительственной телеграмме из России от 1 сентября 1914 года, которая гласила: «Министр внутренних дел не находит возможным выдавать русским эмигрантам разрешения на возвращение в Россию для вступления в ряды войск. Эти эмигранты могут, однако, добровольно возвратиться в Россию, подвергаясь всем последствиям. своих деяний, и уже в России просить о зачислении в армию». Таким образом, перед эмигрантами стояла перспектива — подавать прошение о помиловании или же пройти через тюрьму, суд, ссылку и так далее. Судьба Бурцева и Носаря-Хрусталева показала впоследствии, что происходило с политэмигрантами, возвращавшимися в Россию.
Между тем армейский призыв в начале 1915 года коснулся всех русских, живших за границей, в том числе и секретных сотрудников КраЬильникова, который телеграфировал директору Департамента полиции об отношении к воинской повинности своих сотрудников. «Из них, — сообщал Красильников, — „Додэ", „Матиссэ", „Серж" и „Дасс" на службе во французских войсках». Эти агенты действительно продолжали работать, числясь на французской службе.
«Подлежат призыву, — докладывал далее Красильников, — „Лебук", „Гретхен" и „Орлик"; последний для этого едет в Россию, оставляя семью за границею. „Мар-тэн" имеет отсрочку по образованию до 1916 г., „Пьер" — отставной офицер, „Россини" и „Ней" — ратники ополчения второго разряда. „Ниэль" и „Сименс" — дезертиры. „Скосс" имеет льготу первого разряда по семейному положению. Остальные сотрудники подлежат наказанию по суду как бежавшие из ссылки. Отъезд или поступление во французские войска „Лебука", „Гретхена" и „Скосса", особенно двух последних, крайне нежелательны, ибо прекратится освещение эсеровских националистических групп. Заменить их некем. Ходатайствую об освобождении их от призыва. Прошу телеграфного распоряжения».
412L На предложение начальства зачислить сотрудников в нестроевые части Красильников отвечал:
«Зачисление в нестроевые признанных медицинским осмотром годными в строй невыполнимо. Ходатайство о том, не имея данных на успех, несомненно, сопряжено с риском провала. Русские, принятые в войска, отсылаются на фронт или в Марокко. С отъездом Скосса и Гретхена Париж останется без серьезной агентуры. Остальные находятся в других государствах, не могут быть переведены без ущерба делу. Прошу распоряжения».
Так как <Лебук» был в Швейцарии, «Россини» в Италии, «Ней», «Ниэль» и «Сименс» — в Англии, то вопрос шел лишь о «Скоссе» и «Гретхен». Поэтому генералу Аверьянову от имени министра внутренних дел было послано отношение, что «в числе лиц, обязанных в силу последовавшего распоряжения военного ведомства прибыть из-за границы в Россию для отбытия воинской повинности, числятся Кокопинский и Деметрашвили» («Гретхен» и «Скосс»).
«Означенные лица, — писал министр внутренних дел, — в настоящее время состоят при исполнении возложенных на них Министерством внутренних дел весьма южных поручений совершенно секретного характера и без ущерба для дела не могут явиться к исполнению воинской повинности из-за границы, где ныне находятся». Начальник мобилизационного отдела Главного управления Генерального штаба удовлетворил ходатайство Департамента полиции за «Скосса» и «Гретхена».
Секретные сотрудники «Орлик» и «Лебук» уехали в Россию для отбывания воинской повинности. 12 марта Красильников телеграфировал о них: «Как сотрудники оба преданы делу, заслуживают доверия, оба намерены продолжать сотрудничать, если позволят условия службы и получат на то соответствующие указания».
Таким образом, охранка преграждала путь эмигрантам в армию и одновременно, выгораживая одних своих сотрудников от военной службы, других посылала в русскую и французскую армии для внутреннего освещения сослуживцев.
413L В 1917 году на содержание одних только провокаторов в России было ассигновано 332 226 рублей, на заграничных же секретных сотрудников было выделено 240 тысяч франков. В момент революции 27 февраля 1917 года в Заграничной агентуре работало 32 секретных сотрудника: 30 мужчин и 2 женщины. Из них 27 человек числились по общему списку, а пятеро находились в специальном распоряжении Красильникова.
Деятельность Зафаничной агентуры продолжалась до 1917 года. Ее цели в Европе были вполне очевидны: проникать в революционные фуппы и пытаться их обезвредить, перехватывать оружие и взрывчатку, переправляемые в Россию, влиять на европейское общественное мнение, вызывая симпатии к имперскому правительству.
