Михаил Бакунин и «польская интрига - Борисёнок Ю.А.
ISBN 5-8243-0208-1
Скачать (прямая ссылка):
Жажда наслаждения «музыкой революции» толкает Бакунина к расширению рамок своей деятельности в среде южно-и западнославянских народов; начало осуществлению этих планов должно было положить его участие в работе Славянского съезда в Праге: «Я решился ехать в Прагу, надеясь найти там архимедовскую точку опоры для действия»93. Пражский съезд стал вершиной легальной, известной всей Европе деятельности Бакунина в 1848 г.; в результате этого мероприятия за ним прочно укоренилась репутация «бунтовщика европейского масштаба».
Судя по сообщениям европейской печати того времени (польская пресса не составляла исключения), Бакунин уже в преддверии съезда был одной из наиболее популярных личностей славянского мира, участие которых предполагалось. 24 мая 1848 г. краковский «Дзенник политычны», основываясь на материале «Одерской газеты» из Праги от 20 мая, отмечал, что «вскоре здесь ожидают проф. Цыбульского. С ним приедет русский изгнанник Бакунин. Скшинецкий из Брюсселя, Мицкевич из Флоренции уже находятся в дороге»94. Информация о Бакунине выглядит контрастом с фантастическими известиями о направляющихся в Прагу Скшинецком и Мицкевиче.
Конечно, широкие контакты Цыбульского со славянскими научными и политическими кругами (В.Ганка, Ф.Палацкий, Л.Штур, Ф.Л.Челаковский и др.) в немалой степени сделали возможным присутствие «русского Бакунина» на Славянском съезде. Немалую роль в обстоятельствах приглашения Бакунина в Прагу имело и присутствие во Вроцлаве Е.Любомирского, игравшего заметную роль в организационной работе по созыву съезда95. Вероятнее всего, Бакунин принял решение о поездке в Прагу еще в период «Вроцлавского собрания», принявшего упомянутое выше воззвание к Славянскому съезду96. Характерно, что вынужденная переориентация бакунинской деятельности после неудачи Познанского восстания очень схожа с эволюцией лидеров общественного движения прусской части Польши — Либельта, Липского,
237
Морачевского, не говоря уже о долголетнем проповеднике идей славянской взаимности Цыбульском. Правда, Бакунин, в отличие от Либельта и его коллег, не отказывается от конспиративных методов борьбы, которые в период его пребывания в Праге временно отходят на второй план.
Деятельность Бакунина на Славянском съезде представляет собой самостоятельную научную проблему, еще ждущую своего исследователя. Здесь имеет смысл сосредоточить внимание лишь на тех аспектах его пребывания в Праге, которые касаются его участия в работе польско-русинской секции съезда. Бакунин появляется в Праге в самом конце мая с небольшим опозданием, что зафиксировано в протоколах секции. В протоколе № 1 указывается: «Прибывшие позже русские Бакунин и Милорадов заявили, что если для русских на съезде нет своей секции, а их желание состоит в том, чтобы и их нация была представлена на съезде славян, они вносят предложение, чтобы их национальность соединить с польской секцией, так как только через освобождение Польши русские могут получить национальную и политическую свободу. Вследствие этого заявления приняты в члены II секции: 26. Бакунин Михаил; 27. Милорадов Алимпий»97.
Среди более чем 300 делегатов польско-русинская секция была немногочисленной: сюда записалось 64 человека, из которых 41 (63,75 %) составили выходцы из Галиции. Нахождение в составе двух русских вполне сопоставимо с представительством в секции Силезии и Царства Польского (по 3 чел.), а также входящих в Российскую империю территорий Украины и Жмуди, представленных соответственно бакунинскими знакомыми К.Э.Хоецким и К.Залеским.
Среди польских деятелей имело место значительное размежевание по политическому и региональному принципам. Наиболее близка Бакунину была тактика, занятая на съезде делегацией Познанщины, в которую входили Цыбульский, Либельт, Бервиньский, Морачевский, Магдзинский, Я.Янишевский, Б.Литынъский, К.Потулицкий, Л.Сыдов, Б.Лонцкий98. Как и Бакунин, лидеры познанских поляков выступили против австро-славистских тенденций, проявившихся у некоторых галиций-ских деятелей, в частности В.Гжибовского, Ф.Смольки, Е.Любомирского".
238
В своей тактике на официальных заседаниях в Праге Бакунин остался верен традиционным приемам «дипломатнича-нья», не акцентируя внимания на «крайних», революционных чертах своей концепции славянской федерации. Русский эмигрант проявил достаточную активность на съезде: пражская «Конституционелле Блятт» сообщала (и эта информация была широко подхвачена другими органами печати, в том числе и польскими), что он вместе с К.Гавличеком и М.Прицей был избран секретарем конгресса100. На 3-м заседании польско-русинской секции, состоявшемся утром 1 июня в здании Национального музея, Бакунина выдвинули кандидатом в представители на заседании южнославянской секции. Против выдвижения его кандидатуры высказался И.Борисикевич, который мотивировал свою позицию тем, что Бакунин не знает политической ситуации в Галиции. Это возражение было немедленно отвергнуто на том основании, что избранный представитель подвержен контролю всей секции и может получить необходимую информацию от отдельных ее членов101.
