Михаил Бакунин и «польская интрига - Борисёнок Ю.А.
ISBN 5-8243-0208-1
Скачать (прямая ссылка):
Нам представляется, что немалая часть накопленных по этому делу агентурных данных имеет прямое отношение к некоторым аспектам деятельности агентуры Дзвонковского и конспиративного центра на станции Мысловице, где активно действовала А.Лиссовская. В.Клопфляйш сообщает в своих
224
показаниях, что «...прибыв в Мысловицы, застал там... также бежавших из Царства Польского в 1848 году двух братьев Бо-гуцких», тесно связанных с Дзвонковским; при их посредничестве Клопфляйш познакомился с «девицей Лиссовской»48. Сообщения о пребывании «братьев» во Львове (июнь 1848 г.) и о их контактах там с «эмиссаром Михаилом Белковским», равно как и эпизод путешествия «посланцев Бакунина» по Восточной Пруссии в начале августа, вполне соответствуют традиционным конспиративным маршрутам агентуры Дзвонковского49.
Николай 1 поверил Бакунину, не усмотрев в его действиях попытки покушения, благодаря чему указанное дело не попало в свод преступлений «отставного прапорщика» и проходит в архиве IH Отделения под рубрикой «о эмиссарах»50. Этот сомнительный в целом источник все же позволяет усомниться в искренности бакунинских клятв о невозможности его совместных действий с поляками из-за обвинений его в «шпионстве», а также содержит косвенные намеки на причастность Бакунина к конспиративной деятельности.
Находясь во Вроцлаве, расположенном невдалеке от австрийской и российской границ, Бакунин имел возможность активно контактировать с польским общественным движением на территории австрийской и прусской частей бывшей Речи Посполитой. Русский эмигрант активно сочетал салонные контакты с «респектабельными» деятелями с активными попытками нелегальной деятельности, приоритетной целью которой для него являлялось приобщение к тайным структурам в Царстве Польском, Литве, Белоруссии и на Украине.
Первое направление было представлено завязыванием полезных знакомств с участниками Вроцлавского съезда. Помимо консервативно настроенного генерала Х.Дембиньского, стоит упомянуть лидеров галицийских поляков — князя Е.Любомирского, Ю.Дзежковского, А.З.Хельцеля, Л.Борковского; присутствовали там и два представителя львовской Рады Ha-родовой. Наиболее обширными по традиции были связи Бакунина с деятелями с Познанщины, представленной Ф.Бялоскурским, Р.Бервиньским, Ю.Хословским, А.Цешковским, А.Крашевским, Е.Морачевским, Ю.Моравским, Р.Рачыньским, К.Либельтом и А.Скужевским51. Многие из них знали Бакунина не понаслыш-
8 Ю.А. Борисёнок
225
ке: Бервиньский и Рачыньский были знакомы с ним еще по Берлинскому университету, тогда же, в начале 1840-х гг., он, несомненно, много слышал о Цешковском, Либельте, Мора-чевском. Бялоскурский и Хословский (один из ближайших соратников Либельта) имели богатый конспиративный опыт.
Судя по уровню контактов Бакунина и Либельта, достигнутому месяцем позже на Славянском съезде в Праге, основы их взаимоотношений были заложены еще во Вроцлаве (к сожалению, исторические труды, посвященные Либельту, обходят полным молчанием факт их совместного пребывания во Вроцлаве в мае 1848 года)52. Весьма характерны симпатии многих участников «Вроцлавского собрания» (Либельт, Mo-рачевский, Любомирский, Дзежковский и др.) к идеям славянской взаимности. Либельт еще в Познани активно проповедовал идеи солидарности всех славянских народов против захватчиков вплоть до создания «всеславянской федерации»53. Выражением этих настроений стало обнаруженное В.Т.Вислоцким в бумагах Любомирского «воззвание славянскому съезду Вроцлавского собрания», подписанное 9 мая Либельтом, Рачыньским, В.Липским, Бервиньским, Цешков-ским, Любомирским и М.Даровским. Этот документ, главные идеи и окончательная редакция которого принадлежали Либельту, решительно поддержал инициативу проведения съезда (текст в немалой степени декларативен и высокопарен)54.
Любопытно, что в своих тюремных показаниях Бакунин всячески открещивается от знакомства с Любомирским. Этот деятель вместе с графом Л.Туном, Ф.Палацким, Ф.Ригером, Л.Штуром, поляками К.Малишем, В.Гжибовским и Я.Добжаньским (представителем Львовской Рады Народовой) подписал 1 мая 1848 г. в Праге воззвание о созыве Славянского съезда55. В действительности и во Вроцлаве, и в Праге Любомирский, известный проповедник идей австрославизма, мог быть в числе наиболее частых собеседников Бакунина.
Наряду с общеславянскими проблемами Бакунина остро интересуют вопросы, касающиеся нелегальных структур в Царстве Польском. Бакунин определенно имел отношение к конспиративной деятельности Дзвонковского, причем обстоятельства этих его связей держались в строгой тайне. Среди перечисленных Бакуниным в «Исповеди» районов Польши,
226
откуда съезжались его знакомые, нет упоминания о Царстве Польском. М.Тырович писал, что формально оно было представлено во Вроцлаве самим Дзвонковским и эмиссаром В.Клопфляйшем56. Введенные в научный оборот В.А.Дьяковым материалы варшавской следственной комиссии по делу Клоп-фляйша представляют дело иначе. Побег его за границу при активном содействии «истопника паровой машины» Т.Мошинского состоялся 6/18 мая 1848 года.
