Средневековый город ближнего востока 7 середина 13 века - Большаков О.Г.
Скачать (прямая ссылка):
Почти исчерпывающее представление об основных направлениях исследования средневекового города Востока дают опубликованные десять лет назад материалы двух симпозиумов, в ко торых приняли участие все ведущие историки-урбанисты, занимающиеся Востоком [МЕС; LCit.], и монография А. Лапидуса [Lapidus, 1967]; наконец, несколько лет назад вышли интересные исследования о социальных движениях в сирийских городах IX—XII вв. ,[Havemann, 1975; Hoffmann, 1975]. Менее интересны материалы Кембриджского коллоквиума 1976 г. [1C, 2].
Здесь нет возможности останавливаться на всех работах по социальной истории и экономике мусульманского города, вышедших за последние 15 лет. Несмотря на разработку отдельных аспектов и введение в научный обиход нового материала4, они не дают принципиально новых положений; видимо, идеи К. Каэна и Г.- Грюнебаума пока соответствуют изученности ма-
а Библиографию работ о мусульманском городе до 195® г. включительно см. [Planhol, 1959; Lapidus, 1967].
4 Особенное значение имеет исследование экономики и общественной жизни Египта и некоторых стран Средиземноморья по документам Генизы, проведенное С. Д. Гойтейпом [М. Soc.].
териала и требуется еще какое-то время для накопления нового материала и его осмысления5.
Одним из серьезных препятствий дальнейшему развитию урбанистических исследований востоковедов является отсутствие четко сформулированного определения, что такое средневековый мусульманский город, без чего трудно сопоставлять его с городами других эпох и регионов. Предлагавшиеся до сих пор олределепия выливаются то в перечень различных путей его происхождения и функций {Pauly, 1951; Hourani, 1970, 9—10], то в перечисление его отличий от античного или западноевропейского [Grunebatim, 1955, 141 —142; 1955(1), 364—365;
Ashtor, 1956, 76]. Большинство же довольствуется житейскими представлениями о городе, обходясь без всяких дефиниций, что до известного предела не мешает конкретным исследованиям [Clerget, 1934; Sauvaget, 1941; Большаков, 1973; Стужина, 1979; и др.].
'Крайнюю позицию в этом ,отношении занимает А. Лапидус, отрицающий существование на мусульманском Востоке города как особого социально-экономического организма, противостоящего деревне [Lapidus, 1969, 73—74].
Такой разброд — не специфика или отсталость востоковедной урбанистики, а отражение общего положения в исторической теории города. Понятие «город» относится к числу тех, казалось бы, очевидных истин, которые в силу своей очевидности вроде бы и не нуждаются в определении, но именно поэтому труднее всего ему поддаются: «Самые употребительные термины— всегда приблизительны» ,[Блок, 1973, 90].
Историки употребляют этот термин для восьми-девяти тысяч лет истории человечества, HO в то же время большинство из них отрицает возможность найти единое определение, пригодное для всех этапов его развития, если только не считать характерной его особенностью отличие от деревни [Toynbee,
1970, 40; Gilissen, 1955, 8]. Признанный патриарх западной урбанистики Л. Мамфорд начинает свою всеобщую историю города такими пессимистическими словами: «Никакое одно определение нельзя приложить ко всем его проявлениям, и никакое одно описание не может охватить вое его превращения от зародышевого социального ядра до сложных форм его зрелости и физического разложения преклонного возраста. Происхождение города темно, большая часть его прошлого похоронена или стер-
5 Работы советских историков о городах Закавказья, очень близких по типу ближневосточным, не имеют теоретического характера; некоторые проблемы социально-экономической истории и места города в обществе затрагивались в сводной работе о городах домонгольской Средней Азии, но и здесь недостаток фактического материала не позволил существенно дополнить выводы К. Казна [Большаков, 1973, 132—352].
Многочисленные истории различных городов, написанные в последние десятилетия арабскими учеными (например, [Суса, 1948; Салим, 1969; Джунди, 1963, и др.']), посвящены в основном политической истории и памятникам старины.
9
та так, что его невозможно восстановить, а его будущее трудно оценить» [Mumford, 1966, 11]. Г. Шоберг, рассматривавший гораздо более узкий период (так называемый доиндустриальный город), также ушел от определения изучаемого объекта [Sjo-bcrg, 1965]. Убеждение iB том, что невозможно найти общее определение города, пригодное для всего периода его существования, разделяют как зарубежные, так и советские историки [Haase, 1969, 75; Denecke, 1973, 37; Jahnkun, 1974, 305—308; Ястребицкая, 1978, 96] 6. Встречаются даже призывы вообще отказаться от употребления слова «город» [Andersson, 1971, 36, 39].
Действительно, существующее энциклопедическое определение города как крупного населенного пункта, «жители которого заняты главным образом в промышленности и торговле, а также в сфере обслуживания, управления, науки и культуры» [БСЭ, 7, 111; ср. сходное определение: GLE, 157], приемлемое для современной промышленной эпохи, не всегда оказывается достаточным, если учитывать все то разнообразие типов городов, которые существовали в сотнях государств за пять-шесть тысячелетий истории классового общества. Любая попытка расширить определение города, чтобы наиболее полно учесть это многообразие, приведет только к тому, что сущность его утонет в массе второстепенных признаков.
