Средневековый город ближнего востока 7 середина 13 века - Большаков О.Г.
Скачать (прямая ссылка):
Вся внутренняя жизнь: прием новых членов, оформление статуса мастера, взаимоотношения между мастерами, между мастерами и рабочими, материальная и моральная взаимопомощь — все это не интересовало власти и окружающих. Видимо, и для правоведов такого рода деятельность укладывалась в широкое понятие обычая (адат), который не заслуживает упоминания, если не затрагивает основ мусульманской морали.
Для авторов трактатов о футувве24, написанных в османское время, подобные организации восходят ко времени раннего ислама и золотое время их существования закончилось с османским завоеванием |[Raymond, 1973 (1—2), 2, 543]. Соответствует ли это действительности или выражает всеобщую для мусульманского средневековья тенденцию видеть прошлое в розовом свете — для пас важно то, что в XV—XVI вв. подобные корпорации не были новинкой, и сомнительно, чтобы они появились только при мамлюках.
Ho корпорации с такими ограниченными функциями, ие касающимися управления экономикой, ие могут быть сопоставлены с западноевропейскими цехами и гильдиями и не могли быть организующей силой, способной сплотить горожан в единое целое и управлять экономической и политической жизнью города.
Квартальные организации горожан, о существовании которых можно догадываться, но нельзя сказать ничего определенного, по всей видимости, также имели очень ограниченные функ-
23 Некоторые моменты (например, наличие у шейха списков членов кор-
пораций) находят аналогию в деятельности арифов в XII—XIII вв. (Raymond, 1973 (1-2),2,561]. :
24 Это понятие будет рассмотрено ниже.
280
ции, во многом сходные с функциями ремесленных объединений 25.
Таким образом, средневековый мусульманский город предстает перед нами лишенным каких бы то ни было автономных, независимых от государства организационных начал, как бы ни менялось его устройство: от централизованной империи Аббасидов до типично феодальной удельной системы при Сельджу-кидах и Айюбидах. Ту же картину мы видим и на востоке мусульманского мира — в Средней Азии.
Стремление найти какое-то организующее начало в аморфной социально-политической структуре города привело А. Лапидуса к парадоксальному утверждению, что единственной объединяющей и организующей силой мусульманских городов было сословие мусульманских ученых — улама [Lapidus, 1967, 113].
В действительности существовали две достаточно могущественные организующие силы, которые позволяли городу обходиться без сепаратных форм самоорганизации горожан,— государственный административный аппарат и социально-экономические узы производственных отношений. Мусульманский город не был в этом смысле каким-то исключением. Точно ту же картину полного подчинения города государственному аппарату мьг видим в средневековом Китае с совершенно иными историческими традициями. Э. П. Стужина пишет: «Можно выделить следующие характерные черты китайского феодального города XI— XIII вв.: расположение на государственной земле; полное отсутствие городской общины и самоуправления; деление городов на административные районы и кварталы; контроль государства над всеми формами торгово-ремесленной деятельности» [Стужина, 1979, 94].
Видимо, наше представление о закономерности существования в средневековье цеховой организации, порожденное определенным европоцентризмом, является заблуждением. Нет также оснований считать, что именно цеховая организация европейских городов способствовала развитию в них капиталистических отношений. К. Маркс и Ф. Энгельс считали ее типично феодальной формой производства, сковывавшей дальнейшее развитие производственных отношений [Маркс, Энгельс, 3, 23, 52; 21, 407; 23, 346].
В специфических условиях средневековой Западной Европы (неразвитость государства, сильные пережитки общинной организации, выражавшиеся, в частности, во множественности систем права, разобщавшей людей) цеховая организация была ,неизбежной переходной формой социальной организации, которая на Востоке с огромной историей развития государственности и товарно-денежных отношений была уже не нужна. Пере-
25 Прекрасным примером является квартальная организация бухарцев в начале XX в. (исследованная О. А. Сухаревой [Сухарева, 1976]), которая, осстати, также не нашла отражения в письменных источниках.
281
ход к цеховой ограниченности и сословной организации для' средневекового Востока был бы, вероятно, шагом назад. Во всяком случае, сейчас советские историки приходят к выводу, что на определенном этапе цеховая организация становится активным противником зарождающихся капиталистических отношений [СПСБ, 25—44].
Мы не можем утверждать, что отсутствие корпоративных привилегий горожан непременно является проявлением более высокого уровня развития социально-экономических отношений на средневековом Ближнем Востоке, хотя исключить это можно только после глубокого исследования всей системы экономики и социальных отношений, которое вряд ли удастся осуществить в ближайшее время.
Точно так же трудно сказать, являются ли особое городское право и городское ,самоуправление (необходимым и !неизбежным этапом развития общества ,на пути к капитализму26. Мы можем только предполагать, что борьба горожан Сирии с феодалами в XI—XII вв. должна быть проявлением такой закономерности, а ее неуспех — одной из важнейших причин замедления социально-экономического развития Ближнего Востока после XII в. Ho если это так, то в ходе двухвекового обострения противоречий, открытой вооруженной борьбы, не раз кончавшейся изгнанием из городов феодалов и их наместников, должны проявиться какие-то тенденции изменения внутренней организации города.