Работы по истории и филологии тюркских и монгольских народов Том 5 - Бартольд В.В.
Скачать (прямая ссылка):
Культ Ахмеда Ясеви, как турецкого святого по преимуществу, прочно держался на Сыр-Дарье, как показывает великолепное здание, построенное над его могилой в конце XIV в. Тимуром 17. Среди учеников и преемников Ахмеда был целый ряд мистиков, писавших по-турецки и носивших
12 Бартольд, ЗВОРАО, т. XVIII, стр. 0188 и сл.
13 Barthold, Cimkent; <наст. изд., т. III, стр. 563—564>.
14 Махмуд Кашгарский, III, 133. 16 Рашахащ.
16 Barthold, Zu Islam, XIII, S. 106.
17 <0 мавзолее Ахмеда Ясеви см. Засыпкин, Архитектура Средней Азии, сгр. 89—92.)
Лекция VUI
119
турецкое прозвание ата 'отец', в том числе Хаким-Ата, или Сулейман Бакыргани, деятельность которого была связана с Хорезмом. Подобно Ахмеду, Хаким-Ата оставил сборник мистических наставлений на турецком языке, но не в стихах, как Ахмед, а в прозе. Изречения Хаким-Ата, подобно изречениям Ахмеда, были написаны простым языком и предназначены для широких масс 18.
Жизнь Хорезма в эти века, когда он подвергался процессу отурече-ния, представляет большой интерес в связи с вопросом, насколько постепенно установившееся в Туркестане преобладание турецкого элемента влекло за собой упадок культуры. Из европейских ориенталистов о роли турок как элемента, враждебного культуре, определеннее всего высказался знаменитый немецкий ориенталист Нёльдеке. По мнению Нёль-деке, завоевание турками государства Саманидов было «одной из самых печальных катастроф в истории этих стран». Нёльдеке вернулся к этому вопросу в недавнее время, в 1924 г., на страницах журнала «Der Islam» и снова подтвердил, что вообще считает вторжение турок в образованный мусульманский мир со времени падения иранского государства Саманидов «всемирно-историческим несчастием первой степени» 19. В Хорезме мы имеем пример высококультурной страны, где не только установилась власть турок, но даже получил преобладание турецкий язык; между тем трудно было бы привести какие-нибудь факты, которые бы свидетельствовали о более низком культурном уровне Хорезма XIII в. сравнительно с Хорезмом X и XI вв. Сведения о Хорезме, сообщенные Якутом, бывшим там непосредственно перед монгольским нашествием, свидетельствуют о значительном развитии городской жизни и даже о расширении культурной площади, особенно в юго-западной части Хорезма. Из других известий мы знаем, что хорезмийские купцы совершали в Средней Азии еще более отдаленные путешествия, чем прежде, и приобретали влияние в еще более отдаленных странах; в 1218 г. к хорезмшаху Мухаммеду приезжал хорезмиец Махмуд в качестве посла от Чингиз-хана. Очень вероятно, что этот Махмуд — одно и то же лицо с «послом Махмудом», Махмудом Ялавачем, который в монгольскую эпоху был наместником Пекина, тогда как его сын Мас'уд-бек управлял культурными областями Средней Азии. Титул бек и чисто турецкие имена двух из сыновей Мас'уда, и ^i^*o, заставляют полагать, что сам он и его отец
Махмуд были по языку турками.
О высоте умственной культуры свидетельствует широкое распространение в Хорезме, еще в XI в., рационалистической богословской школы мутазилитов, процветавшей и в XIII в. При этом прибавляется, что богословские споры велись в Хорезме с большим тактом, без проявления
18 <Об Ахмеде Ясеви, Сулеймане Бакыргани и их стихах см.: Залеман, Легенда про Хаким-Ата; Боровков, Очерки.}
19 Noldeke, DI, Bd XIV, S. 158.
120 Двенадцать лекций по истории турецких народов Средней Азии
грубого фанатизма; если кто-нибудь пытался в слишком резких словах отстаивать свое мнение, его тотчас останавливали 20.
Насколько прочно утвердилась в Хорезме мутазилитская школа, видно из того, что она пережила монгольское нашествие, несмотря на то что именно Хорезм, вследствие оказанного им в 1221 г. упорного сопротивления, подвергся со стороны монголов особенно страшному опустошению. Сельскохозяйственная культура, по-видимому, не могла быть восстановлена в полной степени, и культурная площадь еще в XIV в. была менее значительна, чем в домонгольскую эпоху; но столица Хорезма Ургенч, ныне Куня-Ургенч, уже через несколько лет после 1221 г. была восстановлена приблизительно на том же месте и описывается путешественниками монгольской эпохи, мусульманскими и европейскими, как один из главных городов на торговом пути из Передней Азии и Европы на Дальний Восток. Арабский путешественник Ибн Баттута, бывший там в 1333 г., называет Ургенч «одним из самых больших, значительных и красивых турецких городов».
Хорезм и культурно связанные с ним города по нижнему течению Сыр-Дарьи были местом оживленной литературной и научной деятельности как до монгольского нашествия, так и после него. Большое число имен авторов, писавших в Хорезме и соседних с ним местностях, и заглавий их сочинений приводится в истории арабской литературы Брокель-мана; насколько мне известно, константинопольские библиотеки дают возможность значительно пополнить эти сведения. Преобладают, конечно, памятники богословской литературы, но и эти памятники представляют интерес не для одних богословов; в одном из них, как мне сообщили, приводятся фразы на хорезмийском языке; надо надеяться, что эти данные скоро будут обнародованы 21. Среди происходивших из Хорезма или действовавших там ученых XII в. мы видим таких ученых мирового значения, как Замахшари и Шахристани. Разумеется, от таких ученых в то время трудно было ожидать проявления местного или национального (турецкого) патриотизма; но любопытно; что для последнего хорезмшаха, Джелаль ад-дина (он покинул Хорезм в начале 1221 г., в ноябре того же года бежал в Индию, с 1223 г. действовал в Западной Персии и в 1231 г. погиб в войне с монголами), была составлена неким Мухаммедом б. Кай-сом, о котором мы никаких других известий не имеем, «большая книга» о турецком языке, по-видимому по-арабски. После сочинения Махмуда Кагагарского это, насколько известно, первый труд о турецком языке; к сожалению, книга Мухаммеда б. Кайса не дошла до нас и существование ее известно только по двум, ссылкам писавшего уже при монголах Дже-маль ад-дина Ибн Муханны22.
