Работы по истории и филологии тюркских и монгольских народов Том 5 - Бартольд В.В.
Скачать (прямая ссылка):
Победоносный поход монгольского войска в мусульманские страны,
Чингиз-хан
625
во время которого сам Чингиз-хан дошел на западе до Бухары, на юге — до берега Инда в районе Пешавара, а его воинские отряды — до Азовского моря, уже неоднократно подробно описывался; к тому, что сказано д'Оссоном (Histoire des Mongols, t. I, p. 216 sq.), мало что можно добавить. На ход событий не могло не оказать влияния уничтожение государства Кучлука полководцем Чингиз-хана, Джэбэ, последовавшее уже осенью 1218 г. В Кашгаре и других городах население восстало против своих поработителей и встретило монголов как освободителей; в противоположность религиозным преследованиям, которым подвергались мусульмане в правление Кучлука, монгольский полководец приказал объявить, что каждый может исповедовать веру своих отцов. Весть об этих событиях несомненно проникла в Мавераннахр; так как жертвами резни в Отраре были одни только мусульмане, то хорезмшаху и без того трудно было представить своим подданным борьбу с монголами как войну за веру; теперь сделать это стало ему еще труднее.
Способ ведения войны монголами во всех культурных странах (Китае, Передней Азии и позднее в России) был один и тот же: повсюду безоружное сельское население сгонялось в большом количестве, чтобы использовать его при осаде укрепленных городов; при штурме крепостей монголы гнали этих несчастных перед собой, с тем чтобы они принимали на себя первый град стрел и прокладывали дорогу для следующего за ними войска. Иногда им раздавали знамена, чтобы обмануть противника видом многочисленного войска. Во время осады Ходженда, как сообщают, число монголов составляло только 20 ООО, а число пригнанных ими пленников — 50 ООО человек.
В Мавераннахре и Хорезме монгольское владычество прочно установилось уже при Чингиз-хане; остальные земли хорезмшаха позднее пришлось покорять еще раз. Сам Мухаммед почти нигде не выступил навстречу вражескому войску; известия о его бегстве и смерти должны быть, вероятно, исправлены и дополнены в том смысле, что преследователи потеряли его след; иначе их отряды, конечно, нашли бы дорогу к острову на Каспийском море, отстоявшему так недалеко от побережья. Сочинение анонимного монгольского историка 1240 г. показывает, что для монголов преемник Мухаммеда Джелаль ад-дин был тем самым государем, по приказу которого были убиты монгольские послы; такие же рассказы даже сто лет спустя слышал в Средней Азии Ибн Баттута (III, 23 и сл.). По всей вероятности, сам Чингиз-хан и его ближайшее окружение были осведомлены лучше.
Войско, которым командовал сам Чингиз-хан, в течение всей войны не потерпело ни одного поражения; только против меньших отрядов мусульманские полководцы добивались преходящих успехов. О ходе военных действий в целом у нас есть вполне, заслуживающие доверия известия; в деталях не всегда легко установить отношение рассказов к фактам, так как большинство из них восходит к одному-единственному источнику —
40 В. В. Бартольд, т. V
626
Статьи из «Энциклопедии ислама»
Та'рйх-и джахйнгушйй Джувейни, написанному только в 658/1260 г.; период в 40 лет был более чем достаточным, для того чтобы родились некоторые легенды, особенно о делах и словах самого хана. Часто, даже в новейших научных трудах, передается рассказ о том, будто Чингиз-хан (который мог говорить только на своем родном монгольском языке! при взятии Бухары обратился к народу с минбара одного из молитвенных) домов (мусалла) с речью, в которой называл себя божьей карой, посланной людям в наказание за их грехи (у Шефера, Chrestomathie persane, t. II, р. 124). Достаточно отметить, что о взятии Бухары у нас имеются рассказы трех историков, сочинения которых написаны раньше, чем труд Джувейни, и что ни один из трех рассказов не содержит этой поразительной сцены.
Некоторые сведения о положении опустошенных областей, о распоряжениях, отданных самим ханом и его сыновьями, и о времени возвращения хана из местности на Гиндукуше в Мавераннахр, мы узнаём от китайского отшельника Чан-чуня, приверженца даосизма, который по желанию хана должен был предпринять путешествие из Китая до Гин-дукуша. Чингиз-хан, по-видимому, буквально понял учение этой секты о средствах для достижения вечной жизни; когда на его вопрос об этом Чан-чунь ему ответил: «Есть средства сохранить жизнь, но нет средства достичь бессмертия», его, вероятно, должно было постичь горькое разочарование; о большом самообладании свидетельствует то, что он, несмотря на это, сохранил свое расположение к отшельнику, похвалил его за прямоту и продолжал принимать его поучения и советы с самым глубоким почтением, хоть и не всегда им следовал. В марте 1223 г. на охоте Чин гиз-хан оказался в смертельной опасности (он упал с лошади, и на него напал разъяренный вепрь); отшельник пытался его убедить отказаться, ввиду преклонного возраста, от этого развлечения; хан обещал так поступить, но смог выполнять свое обещание только в течение двух месяцев.
Лето 1223 г. Чингиз-хан провел в степи Кулан-баши (в восточной части нынешней Сыр-Дарьинской области, к северу от Александровского 4 хребта), лето 1224 г. — на Иртыше; лишь в 1225 г. он вернулся на свою родину, и то только затем, чтобы оттуда в том же самом году предпринять свой последний поход против государства Ся. Там, в теперешней китайской провинции Ганьсу, недалеко от города Цзиньчжоу, за несколько дней до окончательного падения столицы государства Ся, в первой половине рамадана 624/августе 1227 г. (точную дату сообщают по-разному), Чингиз-хана постигла смерть. Его останки были отвезены в Монголию и погребены в горах Бурхан-Халдун, у" истоков Онона и Керулена; по монгольскому обычаю, место погребения сохранялось втайне. В той же местности позднее были похоронены некоторые из его потомков и были воздвигнуты их изображения. Значительно южнее, в Ордосе (между Великой стеной и Хуанхэ), у реки Джамхак, теперь стоят две войлочные
