Работы по истории и филологии тюркских и монгольских народов Том 5 - Бартольд В.В.
Скачать (прямая ссылка):
После разгрома найманов и пленения Чжамухи объединение монгольского народа и образование кочевой империи Чингиз-хана могло считаться совершившимся фактом; покорение «лесных народов» и других мелких племен было совершено без труда отдельными монгольскими полководцами. О том, в какое время Темучин впервые назвал себя Чингиз-ханом и когда произошел обряд его торжественного восшествия на престол, до нас дошли противоречивые известия. Официальное предание 38 относит этот факт к 1206 г., после поражения найманов, хотя приводится также известие некоторых летописей, по которым событие произошло в 1203 г., после победы над кераитами 39. По богатырскому сказанию 40, Темучин принял титул Чингиз-кагана еще тогда, когда небольшая кучка его аристократических приверженцев провозгласила его своим главой; но, и по этому источнику41, Чингиз-хан в 1206 г. «водрузил знамя с де-
37 Там же, 112—114.
38 Рашид ад-дин, изд. Березина, III, 8, 112; Юанъ-ши, нер. Бичурина, 35.
39 Рашид ад-дин, изд. Березина, III, 110—111.
40 Сокровенное сказание, пер. Кафарова, 62, 174; слово каган есть в монгольском тексте, как мне сообщил проф. А. О. Ивановский.
41 Там же, 114.
Образование империи Чингиз-хана
261
вятью белыми хвостами и воссел царем» 42, так как к этому времени он «собрал под свою власть народы разных улусов». Тогда же получила окончательное устройство личная гвардия Чингиз-хана, составлявшая главную опору его власти.
Таким образом, Чингиз-хан не был «народным вождем» в настоящем значении этого слова и созданный им государственный строй носил строго аристократический характер. В этом отношении любопытно сравнить приписанные Чингиз-хану изречения с орхонскими надписями, в которых оставили свой завет народу каганы, обязанные своим возвышением демократическим элементам 43. Автор надписей несколько раз повторяет, что при вступлении на престол кагана народ не имел пищи в желудке, не имел одежды на теле, что благодаря трудам и подвигам кагана бедный народ стал богатым, малочисленный народ — многочисленным 44. С другой стороны, Чингиз-хан настаивает на том, что до него в степи не было никакого порядка; младшие не слушали старших, подчиненные не уважали начальников, начальники не исполняли своих обязанностей относительно подчиненных; Чингиз-хан, вступив на престол, ввел строгий порядок и указал каждому свое место 45. Во всех своих наставлениях Чингиз-хан обращается только к членам ханского рода, к вельможам и начальникам, а не ко всему народу, подобно тюркскому кагану.
Сближение с культурными народами не изменило основных начал этого государственного строя. Мы видели, что в войске Чингиз-хана еще во время борьбы с кераитами были отдельные представители культурных народов из купцов, торговавших в степи, причем предание называет два мусульманских имени; кроме того, Темучин в стране найманов нашел уйгурского «хранителя печати» (по-тюркски тамгачи, от слова тамга 'печать'), который познакомил его с употреблением печати и вообще с началом письменного делопроизводства; обо всем этом Темучин до тех пор не имел понятия. Теперь он принял этого уйгура к себе на службу и велел ему обучать уйгурской письменности знатных монгольских юношей, между прочим сыновей самого Чингиз-хана 46. Что касается влияния китайцев, то о нем в монгольском предании не говорится ни слова. Рассказ Мэн Хуна показывает только, что уже китайские современники Чингиз-хана, по всегдашнему обыкновению китайцев, старались объяснить успехи монгольского завоевателя китайским влиянием и с этой целью придумы-
42 <Согласно поправке П. Пельо — «белое знамя с девятью хвостами»; см. Pel-liot, Notes sur le «Turkestan», p. 32; там же объяснение значения этого выражения.^
43 Турк кара камыд будун (Radioff, Die altturkischen Inschriften, S. 9; Thomsen, Inscriptions de l'Orkhon, p. 100; <Малов, Памятники, стр. 29».
44 Radioff, Die altturkischen Inschriften, S. 13, 17, 19; Thomsen, Inscriptions de l'Orkhon, pp. 103, 106—108; <Малов, Памятники, стр. 35>.
45 Рашид ад-дин, изд. Березина, III, 120—121.
46 Abel-Remusat, Tha-tha-toung-'o, p. 61. Джувейни (рук. ГПБ IV, 2, 34, л. 9) тоже говорит, что по приказанию Чингиз-хана монгольские юноши должны были учиться уйгурской грамоте.
262
Статьи и рецензии
вали факты; такой характер имеет известие 47, что Темучин в молодости был взят в плен цзиньскими войсками и более 10 лет провел в Китае; едва ли возможно, чтобы монгольское предание не сохранило ни одного намека на период в жизни Чингиз-хана, продолжавшийся целых 10 лет. Проф. В. П. Васильев 48 приписывает Мэн Хуну мнение, что самое слово Чингиз есть искажение китайских слов Тянъ-цзи ('дарованный небом'); но Мэн Хун не высказывает этого мнения от своего имени, а только приводит его с прибавлением слов: «некоторые говорят» 49; очевидно, мы имеем здесь только китайскую народную этимологию. Если бы этот титул, согласно мнению проф. Васильева, был заимствован Темучином непосредственно от китайских перебежчиков, то едва ли он мог бы так скоро исказиться в произношении настолько, что его еще при жизни Чингиз-хана перестали понимать сами китайцы; между тем уже в то время этот титул в китайской транскрипции является в форме Чэн-цзи-сы б0. Как поздно стало проявляться непосредственно влияние китайской культуры на монголов, видно из слов самого Мэн Хуна 51, что монголы только в 1219 г., т. е. через 8 лет после своего первого похода на Китай, начали употреблять китайские письмена в переписке с китайскими правительствами; раньше даже эти документы писались исключительно по-уйгурски. Разница между монголами и народами, находившимися под непосредственным и исключительным влиянием китайской культуры, нагляднее всего видна из следующего примера: кара-китаи приняли китайскую систему подворного обложения и принесли ее с собой в мусульманские страны 52; монголы в самом Китае, несмотря на сопротивление китайской бюрократии, старались ввести подушную подать 53.
