Работы по истории и филологии тюркских и монгольских народов Том 5 - Бартольд В.В.
Скачать (прямая ссылка):
224
История турецко-моцголъских пародов
Совершенно иную картину представляет политическая жизнь Туркестана в XIX в. Кунграты в Хиве, Мангыты в Бухаре и Минги в Коканде создали сравнительно сильную государственную власть и в общем успешно вели борьбу как с узбецкой родовой аристократией, так и с соседними кочевниками. Хивинцами и кокандцами строились крепости в степях, чтобы держать в подчинении казаков и киргизов и заставлять их платить дань. Вследствие этого в борьбе между узбецкими ханствами и Россией казаки и киргизы большею частью принимали сторону России и пользовались русскими победами для разрушения хивинских и кокандских крепостей.
Договоры о подданстве, заключенные русскими с кочевниками при Петре Великом и после, большею частью имели целью только обеспечение интересов русской торговли. В числе договоров, заключенных при Петре, был и договор с народом, история которого до сих пор менее всего выяснена, — каракалпаками 2. Говорится о поездке в ставку каракалпацкого хана дворянина Вершинина и о заключении там договора в сентябре 1722 г.; но при этом не сообщается никаких географических подробностей. Совершенно неизвестно, можно ли сблизить современных каракалпаков с «черными клобуками» средневековых русских летописей. По-видимому, каракалпаки жили в начале XVIII в. западнее, чем теперь, т. е. говорится о соглашении между ними и башкирами и о вражде между ними и волжскими калмыками из-за пастбищ. Каракалпаки упоминаются и в XVII в. в рассказах о сношениях русских с казацким ханом Тявкой. Калмыки в сношениях с русскими еще называли ногаев мангытами. Замечательны переговоры 1745—1746 гг. с туркменами, выражавшими желание вступить в русское подданство; исполнение этой просьбы было признано несвоевременным; туркменам был дан ответ, что они должны заслужить эту милость «через безобидную с астраханскими купцами торговлю, через пропуск и вспоможение проезжающих от Мангышлака с товарами в Хиву и Бухару и через всегдашнее возвращение российских пленных». Известно, что пленные русские попадали на невольничьи рынки Средней Азии благодаря набегам туркмен и казаков и захвату ими отдельных лиц.
Важнее всего были для России сношения с казаками, соседями России на всем пространстве от Яика до Иртыша. Ханов, которые бы владели всем этим пространством, в XVIII в. уже не было, но в отдельных местностях были ханы, располагавшие довольно значительной военной силой; самым могущественным из ханов XVIII в. был хан Средней орды Аблай (1771— 1781), совершавший набеги на киргизов 3. Центром русских торговых сношений со степью, кроме построенного в 1740-х годах Оренбурга, были города на Иртыше, особенно Семипалатинск.
2 <См. теперь: Иванов, Каракалпаки', его же, Новые данные; Материалы по истории каракалпаков; Жданко, Очерки; Очерки истории Каракалпакской АССР.)
3 <0 Казахстане в XVIII в. см. Вяткин, Батыр Срым.у
История турецко-монгольских пародов. 6
225
Русские сначала старались сделать ханов орудиями своей политики, потом способствовали уничтожению в степи ханской власти 4. Внешним выражением подчинения казаков русской власти было изданное в 1822 г. «Положение о сибирских киргизах» (известно, что так называли до последних лет казаков), оставившее, однако, управление в руках казацкой аристократии — султанов, считавшихся потомками Чингиз-хана. Тогда же была сделана попытка распространить положение о киргизах на настоящих киргизов, или кара-киргизов, которых русские уже тогда называли «дикокаменными». Сношения этих киргизов с русскими начались несколько раньше; в 1814 г. киргиз Койчибек, сын кочевавшего около Иссык-Куля бия Ширали, был у сибирского генерал-губернатора Глазенапа (вероятно, в Тобольске) и получил «чин капитана, золотую медаль и саблю за содействие при проходе караванов». Такие награды были даны нескольким киргизам после переговоров 1824—1825 гг. о распространении на киргизов положения 1822 г. Цель и в этом случае была не столько политическая, сколько торговая; одним из посредников при переговорах между русскими и киргизами был казанский татарин Файзулла Сейфуллин, приказчик семипалатинского купца Попова. Киргизских послов в 1825 г. проводил на Иссык-Куль отряд русских казаков, при котором был лекарь Зиббер-штепн, составивший после этого «Описание о дикокаменных киргизах», которое представляло бы большой интерес; мне неизвестно, было ли оно когда-нибудь напечатано, и если нет, сохранилось ли в рукописи 5.
В дошедших до нас материалах ничего не говорится о манапах. В отличие от казаков, у киргизов не было ханов (по киргизскому преданию, первым и последним киргизским ханом был сын Чингиз-хана, Джучи, будто бы бывший тогда еще мальчиком и пропавший среди стада куланов). Манапы как главари отдельных киргизских родов и племен упоминаются впервые, насколько мне известно, в рассказе о событии 1847 г. — убиении киргизами мятежного казацкого султана Кенисары Касимова. По сведениям, собранным русскими впоследствии, манапы были уже в XVIII в., сначала у племени сарыбагышей, в западной части прибрежья Иссык-Куля, потоми у других киргизов. Так назывались люди, «происходившие от целого ряда биев», выделявшиеся «храбростью и щедростью»; «их не выбирали, но если бы стали выбирать, то выбрали бы их». Здесь говорится только о политическом и военном значении манапов; в действительности манапы, каково бы ни было их происхождение, сделались таким же аристократическим сословием, как султаны у киргизов и зайсаны у калмыков, и народные массы (бухара, т. е. арабское фукара, мн. ч. от факир 'бедняк';
