Работы по истории ислама и арабского халифата Том 6 - Бартольд В.В.
Скачать (прямая ссылка):
4 Известно происхождение и первоначальное значение термина «готическая архитектура», только впоследствии утратившего оттенок порицания. Еще Вольтер писал о своем столкновении с Фридрихом II прусским как «гото-вандальской истории».
6 Оба термина, напр., у Ибн ал-Кифти, 241.
6 Достаточно сказать, что в главе об ученых приводятся три даты смерти везира {сахиба) Исма'ила ибн Аббада: 384 г. х. (стр. 167, также 86), 386 г. х. (стр. 168), 385 г. х. •(стр. 171; правильная дата, также стр. 95).
Ученые мусульманского «ренессанса»
619
В настоящей статье будет рассмотрена глава (12-я, стр. 162—180), посвященная ученым. Не меньший интерес представляют, конечно, последние главы книги, посвященные различным отраслям материальной культуры; интересно, между прочим, замечание (стр. 405), что на Востоке давно утвердилось господство пшеницы, тогда как в сельском хозяйстве европейского средневековья главным событием было вытеснение пшеницей проса и ячменя. Но для характеристики эпохи «ренессанса» едва ли не главное значение имеет очерк жизни и деятельности ученых.
В первых словах этой главы отмечается отличие специалиста-ученого, калим, от широко образованного человека, адйб. Вместо прежнего идеала рыцарского и придворного воспитания к адибу в III в. х., или IX в. н. э., предъявляются другие требования; он должен уметь говорить обо всем и этим напоминает современного журналиста. Приведенный в книге Меца текст, может быть, не так характерен, как слова Якута в его сочинении об адибах7: «Разница между адибом и алимом заключается в том, что адиб берет от каждой вещи лучшее и соединяет это в одно целое, а алим старается познать какую-нибудь одну отрасль знания и достигнуть в ней совершенства» 8.
Об адибах говорится, конечно, не в главе об ученых, но в главе о литературе (17-й, стр. 227 и сл.). По мнению автора, арабы высоким уважением к слову, притом не только к мерной речи, превосходят все народы; рядом с ша*иром ('поэтом') стоит хатйб ('оратор'). Когда устное слово уступает место письменному (этого процесса автор не касается; он закончился до наступления III в. х.), вырабатывается умение писать обо всем, в том числе о предметах книжной учености, в легкой занимательной форме, не утомляя читателя и быстро переходя от одной темы к другой. Типичным литератором такого направления является хорошо знакомый русским читателям, благодаря бар. В. Р. Розену, Джахиз9 (ум. в 869 г.). В книге Меца (стр. 229) приводится восторженный отзыв о Джахизе у Мас'уди, который и сам, по мнению современного ученого 10, должен быть признан предшественником репортеров и глобтрот-теров нашего времени.
Блестящее внешнее образование и связанное с ним красноречие давали адибу несомненные преимущества перед специалистом-ученым; в этом отношении арабские традиции вполне сходились с традициями античной культуры. У Джахиза 11 приводятся слова некоего корейшита,
7 Иршад, I, 17.
8 Смысл фразы ясен, хотя текст несколько искажен. Издатель предлагает ¦читать Аи.аХа* вместо лХХал»; может быть, следует читать ^.ХХл^й.
9 Ср., напр., ЗВОРАО, т. III, стр. 160; Розен, Два слова, стр. 337.
10 МагяиаП, ?гт/гй?е, Б. XXXV.
11 Байан, I, 151. В моей Культуре мусульманства (стр. 53 <см. выше, стр. 172>) эти слова приводятся из Якута (Иршад, I, 29), где нет первых слов текста Джахиза, л потому ошибочное риписываются испанцу XII в. Ибн Аттабу. У Джахиза говорится
620
Статьи и рецензии
потомка Аттаба ябн Асида, совершенно неверно переданные в книге Меца (стр. 178): «Человек может быть грамматиком, знатоком метрики, уметь производить дележ [наследства] по шариату (т. о. быть сведущим в фикхе), быть каллиграфом, хорошо знать арифметику, знать наизусть Коран, помнить и передавать стихи — и все-таки он согласится обучать наших детей за 60 дирхемов [в месяц]; но кто обладает красноречием и умеет хорошо излагать мысли, хотя бы у него не было никаких других познаний, не согласится на это и за 1000 дирхемов».
Блестящему и, конечно, материально вполне обеспеченному адибу противопоставлялся высокий идеал ученого, всецело преданного науке, избегающего общества, равнодушного к житейским благам (стр. 163). Знаменитый философ Фараби довольствовался одним дирхемом в день (стр. 179). Пример еще большего равнодушия к деньгам приводится в сочинении Абу-л-Хасана Бейхаки (1105—1169) |2, вообще заключающем в себе много интересных данных, которые могли бы дополнить книгу Меца. Астроном Абу-л-Фатх Абд ар-Рахман ал-Хазини, автор составленных около 509/1115-16 г. для султана Санджара астрономических таблиц ,3, получил в награду от султана 1000 динаров и вернул их султану со словами: «Мне они не нужны, — у меня осталось 10 динаров; в год мне довольно трех динаров; со мной в этом доме живет только кошка». Он ел (обедал) три раза в неделю, в остальные дни довольствовался двумя лепешками 14. Идеал аскета-ученого переносился и в эпоху античной культуры; когда Ибн Сина (Авиценна) стал вести более широкую жизнь, в этом видели нарушение старых традиций 15. Мало известно до сих пор о студенческой жизни той эпохи, когда еще не было медресе. В книге
