Работы по истории ислама и арабского халифата Том 6 - Бартольд В.В.
Скачать (прямая ссылка):
21 Приводя знаменитые слова Нестория (стр. 104), А. А. Васильев не прибавляет, что эти слова были сказаны от имени бога (ср. Гидулянов, Восточные патриархи, стр. 625).
22 Sachau, Von den rechtlichen Verhaltnissen, S. 77.
23 Медников, Палестина, т. I, стр. 493. Текст Евтихия, 5, 4.
24 Балазури, 137. Ср. перевод Медникова, Палестина, т. II, стр. 75.
25 Ср. еще об этом Lammens, Mo'awia, р. 390, п. 6.
26 Танбйх, 144, а. Там же (144, 4) строительницей Эмесской церкви названа св. Елена. Ср. приведенные Н. А. Медниковым (Палестина, т. I, стр. 490 и сл.) известия о судьбе церкви св. Иоанна в Химсе, где, однако, неверно сказано, будто «ал-Мукаддасий единственный из географов сообщает, что половина церкви Химса была обращена в соборную мечеть». То же самое известие находится у других географов, Истахри (61, 8) и Ибн Хаукаля (117, 6).
582
Статьи и рецензии
кам, в руках православных оставались и при мусульманском владычестве все четыре священных горы: Синай, Хорив, Масличная гора близ Иерусалима и «Иорданская» (Фавор) «между Палестиной и Табарией (Тивериа-дой)». Только постепенно культ Иерусалима и святых мест был заимствован у православных как христианами-еретиками, так и мусульманами.
А. А. Васильев не касается вопроса, небезразличного, по всей вероятности, и для византинистов, о влиянии византийской государственной и религиозной идеи на мусульман. Прежнее мнение о чисто светском характере управления Омейядов, выраженное также в одном из трудов А. А. Васильева27, нуждается теперь в существенных оговорках; так, еретики-кадариты подвергались в эпоху Омейядов более ожесточенному гонению, чем когда-либо впоследствии. Разногласие между халифами и представителями религии сводилось к тому, что в Сирии принесенная из Медины идея «заместителя пророка» постепенно вытеснялась идеей «заместителя бога»28, которая также могла опираться на слова Корана (XXXVIII, 25), но более соответствовала византийскому, чем мусульманскому понятию о государе. В глазах своих приверженцев «заместитель бога» стоял даже выше «посланника божьего», как всякий государь более дорожит своим заместителем, чем своим послом29. Наряду с прежними священными городами ислама, Меккой и Мединой, был признан Иерусалим, причем произвольно были отнесены к определенным местам в Иерусалиме слова Корана об «отдаленнейшей мечети» (XVII, 2) и «михрабе Давида» (XXXVIII, 20). Мусульманские предания о действиях в Иерусалиме Омара I, как и красивый рассказ Евтихия о беседах между халифом и патриархом Софронием, не заслуживают доверия; иначе трудно было бы объяснить факт, засвидетельствованный тем же Евтихием, что после смерти Софрония иерусалимский престол оставался незанятым в течение 29 лет. Священное значение Иерусалима было установлено при Му'авии, объявившем себя халифом в этом городе; вполне естественно, что Му'авией был назначен первый после Софрония иерусалимский патриарх. В VIII в. халифы, как отмечает и А. А. Васильев (стр. 203), платили дань императорам; в VIII в., со времени блестящего царствования Валида I (705—715), халиф сделался бесспорно самым могущественным и богатым государем своей эпохи и мог соперничать
27 Византия и арабы, I, стр. 4.
28 Ср. особенно рассказ Мадаипи у Якута (Иршад, V, 311), из которого видно, что в Сирии почитание Омейядов как «иЛ *ІіЦ*». продолжалось и в аббасидский период. Высказанное мною в 1912 г. (Халиф и султан, стр. 213; <пыше, стр. 25>) мнение, что при Омейядах понятие о халифе бога еще не переносилось «из области придворной лести и риторических приветствий в область права», нуждается в поправке; выражение ая\ встречается и в официальных документах, напр. в указе Валида II (Табари, П, 1758, 9).
29 Ср. ссылки на источники: Бартольд, Халиф и султан, стр. 212, прим. 5; <выше, стр. 24, прим. 28>.
А. Васильев, Лекции по истории Византии, т. I (1917)
583
с императорами даже в своей строительной деятельности. Подобно церкви св. Софии в Константинополе, в Дамаске, столице Омейядов, была построена мечеть, остававшаяся и впоследствии самым великолепным зданием мусульманского мира30; гроб Мухаммеда в Медине был окружен такой же пышностью, как Гроб господень в Иерусалиме. В тех и других постройках принимали участие и христианские мастера, и с построенными зданиями были связаны предания не только о Мухаммеде и исламе, но и о Христе. По мусульманскому верованию, с одного из минаретов мечети Омейядов в Дамаске (восточного) раздастся первый призыв вернувшегося на землю Иисуса; свободное место рядом с могилой Мухаммеда в Медине будет занято могилой Иисуса, которому суждено там окончить свои дни после второго пришествия31.
Независимо от культа Иерусалима идеи, связанные с Римом и Константинополем, также не остались без влияния на мусульман, на что указывает явно преувеличенное представление арабских географов о размерах старого Рима и храма св. Петра32. Борьба между Византией и халифатом получила характер священной войны по преимуществу как для христиан, так и для мусульман; христианство не могло примириться с потерей Иерусалима и Гроба господня; мусульманам существование мирового города на Босфоре постоянно напоминало, что не достигнута намеченная Кораном ()Х, 29) цель войны за веру — подчинение мусульманской власти всех иноверцев. В труде А. А. Васильева эта сторона малоазиатских войн остается невыясненной. Эпический герой этой борьбы •с византийской стороны Дигенис (сын араба-мусульманина и гречанки-христианки), могилу которого показывают близ Трапезунда, сопоставляется с Роландом и Сидом (стр. 334), но не говорится, что та же малоазиатская почва создала полулегендарный образ борца за ислам, против греков, Сейид-Батталя33, могилу которого показывают к югу от Эски-шехира, греческого Дорилея.
