Работы по истории ислама и арабского халифата Том 6 - Бартольд В.В.
Скачать (прямая ссылка):
9 Yule, Cathay, p. 582 sq.; Риттер — Григорьев, Восточный Туркестан, вып. II, стр. 340 и сл.
10 Reinaud, Relations de l'Empire Romain avec l'Asie orientale (первоначально в JA, 1863). Ср. отзыв Юла (Cathay, p. XXXVII): «in the main an example of building pyramids on the apex».
28 В. В. Бартольд, том VI
434
Статьи и рецензии
знается, что такое представление о посольствах не было особенностью китайской истории; то же самое мы видим в мусульманских государствах почти до новейшего времени; так, прибытие в 1840 г. в Хиву английского агента Аббота11 объясняется в хивинской летописи дошедшими до англичан слухами о могуществе и величии хивинского хана 12. Вполне естественно, что такие же «посольства» приходили из мусульманских государств в христианские страны; наиболее яркий пример — факт прибытия в Москву в сентябре 1532 г. ходжи Хусейна, «посла» Бабура, основателя династии индийских «Великих Моголов» 13. На основании молчания индийских источников отвергать этот факт, засвидетельствованный русскими архивными документами и Никоновской летописью, было бы «иперкритикой»; утверждать только на основании русских документов, что Бабур знал о существовании великого князя Васи лия Ивановича и ждал от сношений с Москвой определенных политических и экономических выгод для своей страны, было бы нарушением требований здравой исторической критики.
В противоположность таким требованиям, А. А. Васильев находит, что «определенных», хотя и кратких свидетельств одной стороны вполне достаточно для установления факта обмена настоящими «посольствами» в современном смысле этого слова, посольствами, имевшими определенные политические цели, хотя бы об этих целях ничего не говорилось в самих источниках. Источники «повествуют, но не объясняют. На историков уже падает задача объяснить эти свидетельства» (стр.71). По мере успехов исторической науки и к этим объяснениям предъявляются более строгие требования, чем прежде. На основании географических и исторических данных легко составлять гипотезы о причинах сближения двух государств; но за такими гипотезами уже не признается научное значение, если нельзя доказать на основании свидетельств источников, что они действительно находятся в соответствии с географическим и политическим кругозором деятелей данной эпохи. Правда, в области истории Востока проведение принципов исторической методологии несколько затрудняется еще не вполне устраненным предрассудком, по которому Европа во все времена имела для мировой политики и мировой культуры такое же значение, как теперь. Только этим предрассудком объясняются попытки французских ученых и, по их примеру, А. А. Васильева (стр. 114) «провести аналогию» между мнимыми уступками халифа Карлу и «теми капитуляциями, которые Франция заключала с Оттоманской империей в XVI и XVII веках» 14. В действительности для Отто-
11 Его послал из Герата майор Тодд.
12 Агехи, л. 3696.
13 Карамзин, История государства Российского, т. VII, стр. 97 и сл. и прим. 317.
14 Замечательна по своей простоте и категоричности аргументация L. Brehier (L'Eglise et l'Orient, p. 26): «Si l'on considere l'histoire du monde musulman, on constate que les conceptions politiques n'y ont pas beaucoup varie depuis les temps lointains
К вопросу о франко-мусульманских отношениях
435
манской империи войны и договоры с Европой были главными событиями ее политической жизни, тогда как для подданных аббасидских халифов даже Индия и Китай, не говоря уже об областях христианского Востока, входивших в состав халифата или граничивших с ним, представляли больше интереса, чем государства Западной Европы, — о чем красноречиво свидетельствует вся богатая историческая и географическая литература арабов 15.
Свое мнение о достоверности рассказов франкских летописцев А. А. Васильев старается доказать доводами трех категорий. Во-первых, сближение между франками и арабами вызывалось, по его мнению, политическими интересами обоих народов; во-вторых, рассказы о внешних подробностях этих сношений, из которых главные относятся к путешествию и пребыванию в государстве Карла подаренного халифом слонаг производят впечатление полной достоверности; в-третьих, действия Карла в Палестине не могли бы иметь места без согласия халифа, и рассказ о подчинении Гроба господня и всей Святой Земли протекторату Карла вполне подтверждается дальнейшими событиями, происходившими в этой области. Переходим к рассмотрению доводов каждой категории в отдельности.
2
Первые франкские известия о сношениях с халифатом относятся к 60-м годам VIII в., когда правили отец Карла и дед Харуна ар-Рашида. Как при Карле, инициатива принадлежала франкам; как в рассказах об обоих посольствах Карла, так и здесь о посольстве говорится не по случаю его отправления, а по случаю возвращения к Пипину в 768 г. послов, отправленных три года тому назад, т. е. в 765 г.; вместе с ними прибыло сарацинское посольство с подарками для Пииина. Чем объясняется такой продолжительный срок путешествия, не говорится; в истории средневековых дипломатических сношений в таком явлении обыкновенно видят доказательство, что послы в действительности были торговцами. Летописец не сообщает никаких известий ни о политических целях, ни о политических результатах обмена посольствами. Последнего
