Работы по отдельным проблемам истории Средней Азии Том 2 - Бартольд В.В.
Скачать (прямая ссылка):
Прошло длительное время, пока это государство получило единую организацию. Написанное при Чапаре сочинение Джемаля Карши показывает, что даже тогда, когда в Китае и Персии уже давно существовала сильная монгольская центральная власть, в Средней Азии положение было то же, что и в первые годы после завоевания. Кроме старой
542
Статьи из «Энциклопедии ислама»
семьи наместников, повсюду, даже в долине Или, сохранились также прежние местные династии; в тех городах, в которых не было местных династий, во главе управления стоял садр (глава мусульманского духовенства).
Очевидно, монголы здесь меньше находились под влиянием ислама и мусульманской культуры и смогли дольше, чем в Персии, сохранить свою самобытность по отношению к покоренному населению. За исключением страны уйгуров, ислам ко времени монгольского завоевания уже был повсюду, даже в долине Или, государственной религией; однако эти области были мало затронуты арабско-персидской культурой. Монгольское завоевание здесь, как отметил уже Рубрук, имело своим следствием расширение пастбищ за счет городов и пахотных земель; позднее городская жизнь здесь, за исключением Мавераннахра и нынешнего Китайского Туркестана, под влиянием монгольского владычества полностью исчезла. Мусульманская культура в Мавераннахре, естественно, оказывала некоторое притягательное воздействие на монголов, особенно на их государей; однако это воздействие не было достаточно сильным для того, чтобы побудить народ изменить его образ жизни. Когда государи приняли решение поселиться в Мавераннахре и порвать с обычаями своего народа, то это привело к отделению восточных областей.
Уже короткое царствование Есу-Мункэ, по-видимому, было благоприятным для представителей ислама. Министром в это время был друг детства хана, приемный сын Хабаш-Амида, Беха ад-дин Маргинани, ко" торый происходил из ферганских шейх ал-исламов и был более благосклонен к ученым и поэтам, чем его приемный отец. Его современник Джувейни, который был лично знаком с ним, превозносит его как мецената; его дом, говорят, был средоточием всей научной и литературной деятельности. Хабаш-Амид, который был ненавистен хану как приверженец Хара-Хулагу, был обязан своей жизнью только заступничеству Беха ад-дина; несмотря на это, когда после событий 1251 г. Беха ад-дин должен был разделить судьбу своего хана и был выдан своему прежнему приемному отцу, он по приказу последнего был подвергнут жестокой казни.
При Эргэнэ Хабаш-Амид опять занял то же положение, что и при Чагатае; однако и эта правительница была благосклонна к мусульманам; Вассаф говорит о ней как о защитнице ислама, Джемаль Карши —даже как о мусульманке. Ее сын Мубарек-шах, который был возведен на престол в Мавераннахре, во всяком случае принял ислам, так же как, несколько лет позднее, его противник Борак-хан. Царствование Алгуя представляется менее благоприятным для представителей ислама; Сулей-ман-бек, сын Хабаш-Амида, примкнул к новому господину; в то же время при взятии Бухары был убит шейх Бурхан ад-дин, сын шейха Сейф ад-дина Бахарзи. События последующих лет задержали на несколько
Чагатай-хан
543
десятилетий победу мусульманской культуры, началом которой было обращение Мубарек-шаха и Борака. Как Хайду и Чапар, так и Тува и другие царевичи из рода Чагатая оставались язычниками, и их ставка находилась в восточных областях. При Эсен-Буке, сыне Тувы, войска великого хана вторглись из Китая далеко в глубь Средней Азии и разорили зимнюю и летнюю ставки ханов; продолжатель Джами*ат-пга-варйх Рашид ад-дина в своем рассказе об этих событиях называет зимней ставкой ханов местность на Иссык-Куле, летней ставкой — местность на Таласе.
Лишь следующий хан, Кебек (также сын Тувы), который, по историческим известиям, царствовал восемь лет, согласно его монетам — до 726/1326 г., снова перенес свое внимание на культурные области Маве-раннахра. Он не принял ислама, однако мусульмане восхваляют его как справедливого государя; сообщают, что он построил или восстановил некоторые города; для себя самого он построил в окрестностях города Нахшеба, или Несефа, дворец, от которого город получил свое современное название Карши (монг. 'дворец'). Им были введены серебряные монеты, названные позднее кебекй, которые можно рассматривать как первые государственные монеты чагатайского государства; до этого в Средней Азии со времени монгольского завоевания были только монеты отдельных городов и местных династий. Уже один этот факт показывает, по всей вероятности, что государство лишь при Кебеке было объединено в прочное целое, хотя какие-либо известия об этом отсутствуют.
После двух коротких периодов междуцарствия на престол был возведен, по-видимому еще в 726/<1326> г., брат Кебека Тармаширин. Этот государь принял ислам и стал называться Ала ад-дин; восточные области были им совершенно заброшены, вследствие чего кочевники из этих областей восстали против него как нарушителя Ясы. Восстание, по-видимому, произошло в 734/1333-34 г.; установить в дальнейшем отдельные события почти невозможно, так как между сообщениями историков, пожалуй малодостоверными в этом вопросе, и рассказом, также романтически окрашенным, путешественника Ибн Баттуты (III, 39 и сл.) существует непримиримое противоречие. Во всяком случае, сообщения современников — католических миссионеров — свидетельствуют о том, что центр империи снова на короткое время переместился в долину Или и что христиане там при Дженкши (приблизительно 1334—1338) могли беспрепятственно распространять свою религию и строить церкви; сообщается, что даже семилетний сын хана с согласия своего отца принял крещение и имя Иоанна. Вскоре после этого те же самые миссионеры пали жертвами мусульманского движения.
