Античный полис (проблемы отечественной и всеобщей истории) - Андреев Ю.В.
Скачать (прямая ссылка):
В этой связи встает очень интересный вопрос о том, что думали о своем государстве римляне. Полибий, а вслед за ним и Цицерон не нашли возможности подвести Рим под какую-либо из форм власти, известных в греческой политической теории. Поэтому они объявили его смешанной государственной формой, где сочетаются монархия, демократия и олигархия. Эта триада была переводом на греческие понятия другой, чи-
27 SymeR. Sallust.
2» E а г I D. Rec. in: R. Syme. Sallust. — JRS, vol. 55, 1965, p. 237.
29 Ibid., p. 238.
30 Hellegouarc’h J. La vocabulaire latin des relations et des parties politiques sous la republique. Paris, 1963.
31 Meier Chr. Res publica amissa. Wiesbaden, 1966, S. I.
8 Зак. 231
113
сто римской триады: должностное лицо с imperium, сенат и народ. В этом разделении и заключалась res publica, в современном же политическом языке едва ли можно найти понятие, соответствующее тому, как понимали свое государство римляне. Важные политические перемены звучали для них следующим образом. Переход от царского периода к республике — это замена одного пожизненного магистрата с империем на двух, ежегодно избираемых, а переход от республики к империи — новое воссоединение под единым высшим империем принцепса. В самом деле, нельзя не заметить, что принципат «рядился под республику уже тогда, когда ему в этом не было никакого смысла (например, при Антонинах). Следовательно, республиканское одеяние этого вида единоличной власти было не только камуфляжем, но и элементом сущности. Следовательно, res publica, а не республика, демократия, олигархия и т. п., была политическим credo Саллюстия, а с ним — Цицерона и многих '(если не всех) других римлян. Политические разногласия касались не того, что res publica является неприемлемым строем, а то, что ее надо несколько изменить потому, что равновесие внутри триады было нарушено, а чаще — просто то, что у власти стоят «не те люди».
Ключом к пониманию идеологии политической борьбы в Риме может служить отрывок из третьей речи Цицерона против Катилины. Давая обзор политической борьбы со времени Мария, оратор указывает на то, что Марий, Сулла, Октавий, Цинна, Лепид и Катул не хотели уничтожить res publica. Non illi nullam esse rem publicam, sed in ea, quae esset, se esse prin-cipes ... voluerunt (Cic. in Cat., Ill, I, 24—25). Все эти деятели были противопоставлены губителю государства Катилине. Цицерон (вольно или невольно) ошибся в одном: Катилина также едва ли хотел уничтожить "res publica.
Итак, res publica — это очередной locus communis. Только дальнейшее рассмотрение римской истории обнаружит некоторую индивидуальную характеристику политического мышления Саллюстия.
Именно после свержения царей государство начало процветать. Во всем господствовали concordia (согласие), жажда gloria и virtus. Это последнее является весьма важным для римлян понятием. Virtlis — основа римской добродетели и вместе с тем в какой-то степени ее сумма. В понятие virtus входит целый комплекс качеств — мужество, выдержка, сила воли, энергия, твердость, хладнокровие.312 Если общество и личность наделены virtus, это уже само по себе означает в целом положительную характеристику. Res publica усиливается и покоряет многие народы. Это период concordia (при этом Саллюстий не упоминает о том, что острая борьба за власть в государстве почти
32 H е 11 е g о и а г с ’ h J. La vocabulaire..., р. 243—246.
114
не прекращалась). В целом ранняя республика и время великих завоеваний изображены у него в идиллических тонах.
Первое изменение связано с падением Карфагена в 146 г. Именно это была исходная точка кризиса (Cat., 10, I; Iug.,41). Страх перед врагом держал сенат и народ в единстве, теперь он исчез и республика была расколота. Начинается борьба между нобилитетом и народом (Iug., 41, 5). В силу лучшей организованности nobilitas оказывается сильнее и захватывает власть в свои руки (41, 6—7). Следующий эпизод — Гракхи. Тиберий и Гай Гракх хотят вернуть плебсу утерянную свободу (Iibertas), предпочитая vera gloria несправедливой власти. Нобилитет побеждает их, сумев привлечь на свою сторону союзников и всадников (42, 1). Отношение Саллюстия к Гракхам двойственно. С одной стороны, они имели благородные цели, с другой — они были неумерены в борьбе, и дело в целом принесло вред, усугубив борьбу партий (42, 2).
В это же время все общество и в первую очередь правящая группа были охвачены двумя худшими пороками, которые и стали причиной морального упадка. Это прежде всего avaritia, pecuniae cupido (т. е. корыстолюбие и жажда денег) (Cat., 10—11; Iug., 41). Avaritia делает людей неспособными к служению res publica и ликвидирует все положительные начала личности. Следом за avaritia идет жажда власти (ambitio) (ibid). Если раньше к власти шли честными путями, то теперь этого уже нет. (Cat., 10, 3). Все становится продажным, исчезают честность и верность, не почитаются боги (Cat., 10, 4). Югуртин-ская война, по мнению Саллюстия, была явным показателем этой всеобщей коррупции, она же явилась первым эпизодом, когда было оказано серьезное сопротивление высокомерию (su-perbia) нобилитета (lug., 5, 1).
