Античный полис (проблемы отечественной и всеобщей истории) - Андреев Ю.В.
Скачать (прямая ссылка):
№ Псльман Р. Очерк греческой истории и источниковедения. СПб., 1910, с. 278—279; Шофман А. С. Идеологическая подготовка восточных походов в греческой историографии, литературе, публицистике. — В кн.: Вопросы историографии всеобщей истории. Казань, 1967, с. 126—135; Фролов Э. Д. Монархическая идея у Исократа. — В кн.: Проблемы отечественной и всеобщей истории, вып. I. JI., 1969, с. 3—20; Pohlenz М. Op. cit., S. 136—158; Welwej K.-W. Op. cit., S. 136—139.
7 Зак. 231
97
которая одна способна справиться со сложными политическими задачами. Исходя из того обстоятельства, что тирания в его время — реально существующая форма правления, он в трактате «Гиерон» не ограничивается лишь критикой данной государственной системы правления. Ксенофонт во второй его части доказывает, что при надлежащей внутренней политике тиран может сделать свой режим популярным. Предложенная им программа практических преобразований преследовала своей целью превращение тиранического режима в правильную монархию, единодержавного властителя в благодетеля своего народа. Безоговорочно признавая право сильного узурпатора на власть, Ксенофонт показывает, что и тиранический образ правления при определенном преобразовании может решить ряд важнейших задач.11
«Киропедия» — главное политическое произведение Ксенофонта, в котором выражены его представления об идеальном государстве и идеальном монархе. Будучи принципиальным противником демократии, он дает изображение идеального правителя, используя при этом столь распространенные в его время представления о характере и обязанностях такого правителя. Кир получил верховную власть над Персией благодаря своим природным задаткам . (србок;) и прекрасному воспитанию (този-Ьгіа). Выделяются три наиболее важные черты его натуры: персидский царь воплощает в своем лице мудрость Сократа, мужество царя Агесилая и традиционную наследственную власть персидских владык, сынов бога (Xen., Cyr., I, 2, 1—2; VII, 2, 24). Однако Ксенофонт прежде всего — практик, поэтому его взгляды по теории государственного устройства в некоторой степени больше тяготеют к софистическому «кулачному» праву. Недаром он вкладывает в уста Кира оправдание власти персов над завоеванными землями, что несомненно представляет для нас особый интерес. Персидский царь в речи перед своими воинами обосновывает законность персидского господства над новой страной в следующих выражениях: «Никто из вас не должен думать, что владея всем этим, он владеет чужим (аШтріа). Во всем мире извечно существует закон (vo{xo^ ^ap Iv -JcaatV avGp«jitoi<; aibioi; iaxiv): когда захватывает-
ся вражеский город, то все в этом городе становится достоянием завоевателей — и люди, и имущество (tcov IXov-CWV
etvai xai та ашцата хт Iv тід ItoXsi хаі урізала). Стало быть, BK
вовсе не вопреки закону (ouxouv aBixta)12 будете обладать тем, что теперь имеете, а, наоборот, лишь по доброте своей (<piXav0pu>7Tia) не лишите побежденных того, что вы им еще оставили» (Xen. Cyr., VII, 5, 73, пер. Э. Д. Фролова).13
11 Пельман Р. Указ. соч., с. 250—255; Фролов Э. Д. Ксенофонт
и поздняя тирания. — ВДИ, 1969, № 1, с. 115—127.
12 Эта же мысль повторяется в § 77.
13 Cm. для сравнения: Plato, Gorg. 483 а-484 а.
98
Это положение, став в конце IV в. до н. э. в наиболее простой своей форме своеобразной «идеей века», оказало несомненно огромное влияние на умы и души рядовых греков и македонян. Значительную роль сыграла здесь и ситуация, которая сложилась в период похода Александра и постоянных войн его преемников на Востоке. Она оказала большое влияние на формирование права полководца сначала на владение захваченными в ходе войны землями, а затем и на царскую корону. Так, уже Александр владел восточными территориями по праву завоевателя (Arr. Anab. VII, 4, 2: ха<; Saai Bopoxxrjxoi тгро<; ’AU-IjavBpov s^evovxo).
Диадохи, получившие по решению Александра или после его смерти в ходе первого и второго раздела сатрапий в управление определенные земли, не раз были вынуждены доказывать друг другу право своего владения ими. Основанное на военном преимуществе, оно представлялось им не подлежащим сомнению. Птолемей Лагид управлял своей сатрапией Египтом вследствие личной смелости (Bid XftC, 1Ыа<; av8psi'a<;) как завоеванной им территорией (oiovsi oopl'xxrjxov), и поэтому никто не мог лишить его этого владения. В результате победы 305 г. над Антигоном и Деметрием он силой оружия еще раз подтвердил свое право на Египет. Сложившаяся после смерти Александра Македонского в результате особой политической ситуации независимость отдельных правителей была очень важна для дальнейшего развития и видоизменения права полководца. Мирный договор 311 г., который фактически подтвердил и эту независимость, и обособленность правителей друг от друга, показывает нам его новую фазу. Диадохи управляли полученными по разделу областями как завоеванным собственными силами царством— ха і и?’ saoxov xsxa^jiev^v ywpav slyev ibaavei xiva (kaiXsi'av Booixxyjxov (Diod., XVIII, 39, 5; XIX, 105, 4; XX, 76, 7).
