Античный полис (проблемы отечественной и всеобщей истории) - Андреев Ю.В.
Скачать (прямая ссылка):
24 AAeltzer О. Op. cit., S. 503; Gsell S. Op. cit., р. 313—314.
91
право распоряжаться землями (и городами) подчиненных племен. Правда, мы знаем, что еще Гамилькар основал Акру Левку (Diod., XXV, 10). Однако надо учесть, что античные авторы довольно выразительно противопоставляют этих двух карфагенских властителей Испании; так, например, действует Полибий (III, 36, 2), говорящий, что Гасдрубал укрепил карфагенское владычество «не столько военными деяниями, сколько связью с владыками» в отличие от Гамилькара. Вероятно, акт Гамиль-кара был недвусмысленным проявлением права сильного, а поступок его зятя во многом явился (для испанцев) следствием его положения во главе своеобразного союза племен и мелких государств южной и юго-восточной Испании.
Подводя итог всему, о чем шла речь, надо сказать, что, выступая в качестве карфагенских полководцев, Баркиды действовали в Испании относительно самостоятельно. Разумеется, это не означает, что их политика шла в разрез с политикой правительства, как об этом думали еще в древности (Polyb., III, 8,
1—7). Однако в проведении политики, отвечающей в целом интересам правящих кругов Карфагена, они были сравнительно независимы. При этом степень их самостоятельности увеличивалась или уменьшалась в зависимости от их успехов и укрепления или ослабления их связей с местным населением. Отношения же между последним и Баркидами не были однозначными. Формы зависимости различных городов, народов, племен и государств были разнообразными. Сложность структуры державы Баркидов еще раз говорит о том, что в условиях античной древности (а Карфаген этой поры можно вполне отнести к античным государствам) обширная держава могла возникнуть не как чисто территориальное, унитарное государство, а только как федерация.
Г. С. С АМОКИ H А
РАЗВИТИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О XQPA ДОPIKTHTOi:
В ЭПОХУ ЭЛЛИНИЗМА
Формирование новых государственных объединений — эллинистических монархий — на развалинах империи Александра Македонского было длительным и сложным процессом. Одновременно с ее распадом в условиях жесточайшей борьбы преемников Александра за власть формировалось новое представление о царской власти, закладывалось основание для новых государственных институтов, создавалось новое право. Выяснению некоторых особенностей последнего, а именно правовых оснований личной власти эллинистического монарха, и посвящено данное исследование.
В ходе войн диадохов один за другим погибли представите-
92
ли македонского царского дома, обладающие каким-либо политическим весом. Это обстоятельство позволило одному из соратников Александра совершить весьма смелый поступок. В 306 г. до н. э. после победы своего сына Деметрия над Птолемеем Лагом при Саламине Антигон I провозгласил себя и своего сына Деметрия царями. Таким путем он дал понять всему греко-македонскому миру, что претендует на наследство Александра Македонского. Ho претензии Антигона на македонский трон не были признаны другими диадохами. Самые могущественные из них: сначала Птолемей Лаг, затем Кассандр, Лисимах и Селевк также приняли на себя царское звание (Diod., XX, 53,
2—4; Held. Epit. I, 7; Plut. Dem., XVII—XVIII, I; Just., XV, 2, 10—14; Арр. Syr., 54).
В связи с вышеперечисленными фактами встают вопросы, на основании какого права диадохи осмелились на этот достаточно дерзкий шаг и почему данная узурпация власти ни у кого не вызвала возражений. Несо*мненно, для самих диадохов и их окружения особую роль сыграло их длительное пребывание на Востоке, которое приучило их к мысли, что они неограниченные владыки. Диодор сообщает, что еще в 316 г. до н. э. во время своего посещения Персиды Антигон удостоился царских почестей — XifiTjc :;азіХіхт,<; — от местного населения. Равным образом сатрап Вавилонии Селевк в 312 г. до н. э., т. е. еще задолго до 306 г. до н. э., получил от вавилонян царское звание ^aaiX-txov ava3t7jjxa. Ho для греков и македонян они оставались подданными македонского царя и вели себя соответствующим образом (Diod., XIX, 48, 1; 92, 5; Plut. Dem., III).
Анализ нашего основного источника—Диодора—знакомит нас с весьма любопытным обоснованием как суверенности власти диадохов, так и их права на царское звание и перед грекомакедонским миром.1 Им диадохи считали «землю, завоеванную копьем» — ушpa 8ор(хттг(то;.2 Значение термина Bopixxvjto; и его употребление в каждом конкретном случае показывают насильственный характер приобретения. Недаром Гезихий определяет его как аг/;лаХопо', тсоЦмо хт-^Огі; и с ним солидарен Свида (Hesychius, s. v.; Suidas, s. v.).
1 Кратко касаются этого в своих работах: Д р о й з е н И. Г. История эллинизма, т. 2. М., 1893, с. 261—263; Тары В. Эллинистическая цивилизация. М., 1949, с. 26; Tarn W. The Heritage of Alexander. — САН, vol. Vi, 1927, p. 497—499; Beloch К. J. Griechische Geschichte, 2. Aufl., Bd. IV, Abt. I. Berlin und Leipzig, 1927, S. 155—156; Adcock F. A. Greek and Makedonian Kingship. — PBA1 vol. XXXIX, 1953, p. 170; Bengtson H. Griechische Geschichte, 3. Aufl. Miinchen, 1969, S. 371, 378 ff.
