Битва ставок. Великое противостояние 1941-1945 - Александров А.
Скачать (прямая ссылка):
Кисходу 16 апреля обстановка на Восточном фронте стала приобретать все более угрожающий характер. Прорыв русских на участке обороны дивизии «Берлин» у Ной-Левина создал угрозы1 для охвата 56-го танкового корпуса Вейдлинга южнее. В их боевых порядках появились 1-я и 2-я гвардейские танковые армии Катукова и Богданова. Сих помощью войска Жукова прорвали оборону 303-й пехотной дивизии у Дольгелина и устремились к Эггерсдорфу.
Катастрофическая ситуация назревала на Нейсенском рубеже. Прорвав оборону 4-й танковой армии Грезера одновременно в нескольких местах, южнее Форста, войска Конева развивали прорыв не в направлении Дрездена, как предполагал Гитлер, а в направлении Котбуса, к Шпрее, чтобы нанести удар на Берлин с юга!
Начальник Генштаба ОКХ Кребс умолк. Тягостное молчание прервал вездесущий Геббельс:
— Мой фюрер! Ваш приказ о непроходимости Одерского рубежа обороны проигнорирован командующим группой армий «Висла». Если не принять срочных мер, нас ждет неминуемая катастрофа. Вы же видите, куда нацелен главный удар большевиков, и они этот шанс не..
Гитлер не позволил Геббельсу закончить мрачные причитания. Он с напряжением оперся на ослабевшие дрожащие руки, чуть выпрямил сутулый корпус, жестко спросил:
— Что конкретно вы предлагаете, Геббельс? Время красивых речей прошло. Пришло время срочных действий.
— Я предлагаю, мой фюрер, презреть все опасности и применить против большевиков отравляющие вещества. Только они в состоянии теперь остановить красных и нанести им поражение под Берлином. Я уже вносил такое предложение раньше, но в феврале вы сочли его преждевременным, — отчеканил «верный Йозеф».
459
— Какие отравляющие вещества вы предлагаете применить на Одере, Геббельс? — в голосе Гитлера прозвучала не то ирония, не то неуверенность.
— «Табун» и «Зарин», мой фюрер!
— Ваша решимость, Геббельс, как всегда импонирует мне, но нельзя сбрасывать со счетов тот очевидный факт, что большевики обеспечили подавляющее превосходство в авиации. Москва немедленно задушит Берлинский гарнизон и нас с вами этими же газами . Международное сообщество осудит наши действия и оправдает действия Сталина.
Дебаты в «фюрер-бункере» вновь затянулись допоздна, но Гитлер не стал отменять ранее отданные приказы: и потребовал удерживать Одерский рубеж до конца.
АГОНИЯ ПОДЗЕМЕЛЬЯ
1
Ввод в сражение 1-й и 2-й гвардейских танковых армий 16 апреля не позволил с ходу прорвать вторую полосу вражеской обороны. Поэтому командующий 1-м Белорусским фронтом Жуков указал Катукову и Богданову, что при дальнейшем развитии наступления войска их соединений не должны: втягиваться в затяжны:е бои за опорные пункты на Зеловском рубеле, а обходить их, передавая задачу уничтожения засевших там гарнизонов соединениям вторых и третьих эшелонов общевойсковых армий. Сутра 17 апреля танки должны: действовать в боевык порядках стрелковых соединений в качестве их непосредственной поддержки.
Медленное продвижение войск 1-го Белорусского фронта ставило под угрозу выполнение ее замысла на окружение Берлинской группировки противника. Утром 17 апреля она потребовала от Жукова обеспечить более энергичное наступление главных сил. Одновременно Ставка дала директивы командующим 1-м Украинским и 2-м Белорусским фронтами всемерно содействовать наступлению войск 1-го Белорусского фронта. Рокоссовский, кроме того, получил задачу не позднее 22 апреля развивать наступление главными силами на юго-запад, нанося удар в обход Берлина с северо-запада с тем, чтобы: во взаимодействии с войсками Конева завершить окружение Берлинской группировки противника.
Проведенная в ночь на 17 апреля перегруппировка артиллерии в полосе главного удара позволила утром повторить тридцатиминутную артиллерийскую подготовку и приступить к прорыву второй полосы: обороны: 9-й армии. Для выполнения этой задачи Жуков потребовал подтянуть всю артиллерию к первому эшелону пехо-
460
ты и держать ее в ходе наступления не далее трех километров от передовой. Для улучшения управления войсками всем командующим армиями находиться на наблюдательных пунктах командиров корпусов, ведущих бой на главном направлении.
В середине дня 17 апреля командующий 1-м Украинским фронтом Конев поспешил к Шпрее, куда уже пробились 3-я и 4-я гвардейские танковые армии Рыбалко и Лелюшенко. От успешного форсирования этой преграды зависело многое: стремительность их дальнейшего наступления и сопротивление врага, которому нельзя было позволить закрепиться на этом важном рубеже. Поэтому танковые бригады форсировали Шпрее вброд и выходили на оперативный простор.
Вернувшись на передовой КП, Конев заслушал доклады командармов 3-й и 5-й гвардейских, а также 13-й армии ГЬрдова, Жадова и Пухова об обстановке в полосе их наступления и тут же позвонил в Ставку.
— Как идут у вас дела, товарищ Конев? — поставил привычный вопрос Верховный Главнокомандующий.
— Сегодня темп наступления ударной группировки фронта возрос, товарищ Сталин, — доложил командующий 1-м Украинским фронтом. — Соединения 3-й и 4-й гвардейских танковых армий, не дожидаясь наводки мостов через Шпрее, форсировали эту водную преграду на участке Брезинхен — Шпревитц, южнее Котбуса, и развивают наступление в северо-западном направлении, на Калау, Барут. Практически оборона 4-й танковой армии противника прорвана на всю глубину. Войска генералов Рыбалко и Лелюшенко вышли на оперативный простор и имеют полную возможность перерезать тыловые коммуникации врага. Я считаю, что в сложившейся обстановке гвардейские танковые армии дслжны1 уйти в отрыв и полностью дезорганизовать оборону противника на направлении главного удара.
