Битва ставок. Великое противостояние 1941-1945 - Александров А.
Скачать (прямая ссылка):
— Могу, товарищ Сталин. Вот уточню с Кирпоносом и Пурка-евым план дальнейших действий и выеду на аэродром.
Сталин опустил трубку на рыыаг, не прощаясь.
Вечером Жуков прямо с аэродрома приехал в Кремль. У Сталина находились Тимошенко и Ватутин. За четверо суток войны1 оба они побледнели, осунулись. Перемен же в председателе СНК, по крайней мере внешних, начальник Генштаба не обнаружил.
— Немец спешит использовать преимущества и выиуждает нас к решительным действиям,— сказал он, когда Жуков остановился рядом с Тимошенко.— Подумайте и подскажите Политбюро ЦК, что надо предпринять в сложившейся обстановке?
— Товарищ Сталин, чтобы1 разобраться с обстановкой на Западном фронте, нам потребуется от сорока до пятидесяти минут,— не раздумывая, возразил генерал армии Жуков.
Сталин кивнул головой, а вслух негромко сказал:
— Хорошо, разбирайтесь. Доложите через сорок минут.
Через открытую дверь в другом конце кабинета военные прошли в соседнюю комнату. Жуков впервые вошел в это помещение и невольно осмотрелся вокруг. Казенная скромность ее убранства подкупала. Прямоугольный стол перед окнами. Кнему прижато с обеих сторон по четыре жестких стула. Стены1 сплошь увешаны1 картами. Посреди нее на полу — глобус. Должно быть, эта комната и служила Сталину «домашним генеральным штабом».
Военные расположились вокруг стола и принялись за дело. Чтобы1 сэкономить время, Ватутин доложил обстановку на 18.00, обозначив положения наших войск. Острия двух синих стрел — танковых групп Гота и Гудериана — были уже несколько восточнее нашей группировки.
— То, что перед 2-й и 3-й танковыми группами поставлена именно такая задача, подтверждают взятые в плен танкисты,— дополнил Ватутина нарком обороны.— Мы должны исходить из сложившихся условий.
— Аусловия эти — хуже не придумаешь,— как бы продолжая мысль Тимошенко, сказал начальник Генштаба.
Нарком обороны1 взял со стола карандаш и медленно, от руки, пунктиром прочертил им по карте.
— Прорываться с боями на Новогрудок—Столбцы!—Минск— не лучший вариант — снова попадут в «котел».
— По-моему, надо наносить два удара: один на юго-восток, через Слоним на Барановичи; второй — от Мостов в направлении Молодечно, — сказал Жуков. — Это затормозит на время продвижение 2-й и 3-й танковых групп к Смоленску.
— А как поступить с Минском? — на начальнике Генштаба остановились усталые глаза наркома обороны:.
Как это ни было тяжело Жукову, ответ его был честным:
— Минск, Семен Константинович, придется оставить !
Маршал Тимошенко тяжело вздохнул, но возражать не стал, а,
скорее по инерции, снова спросил:
— Оставим Минск, а где же задержим тогда врага?
— Решением Ставки необходимо срочно организовать новый рубеж обороны по реке Березина, — ответил Жуков.
Ватутин тут же дополнил начальника Генштаба:
— Арезервные армии, выдвигаемые из глубины, надо располагать по Днепру. Не то через неделю будет поздно.
Это единое мнение военных и было доложено Политбюро ЦК. Не задавая вопросов, Сталин подумал некоторое время над картой и утвердил их предложения без изменений.
На седьмой день войны, перед докладом начальника Генштаба, Сталин впервые заговорил о необходимости своего обращения к народу. Возражений не последовало.
3 июля он выступил по радио с речью. И все советские люди нашли в ней ответ на главный вопрос — что надо делать. Они услышали из его уст сердечные слова: бороться надо за каждую пядь родной земли, до последней капли крови. Фашистам не должно достаться ни литра бензина, ни килограмма хлеба. Наступает сильный и коварный враг. Социалистическое Отечество в опасности! Каждый, кто может держать оружие, встань в ряды защитников Родины! Наше дело правое! Победа будет за нами!..
Только вступив в командование Западным фронтом, маршал Тимошенко воочию убедился в том, какое сложное наследство ему досталось. Тут бы не спеша разобраться, обсудить обстановку на Военном совете. А она действительно представлялась сложной, не предсказуемой.
Приближался телефонный разговор со Ставкой. Сталин потребует принципиальной оценки обстановки, спросит, когда будет остановлен немец по всему фронту?
Голос Сталина доносился издалека, глуше обычного:
—Товарищ Тимошенко. Как складываются у вас дела?
Командующий Западным фронтом ответил не сразу. Но сделав над собой усилие, он, внешне уверенно, сказал:
— Ничего хорошего, товарищ Сталин, сообщить не могу. УШклова, Гудериан прорвал нашу оборону по Днепру и наступает на Кричев — Мстиславль — Починок — Ельня.
29
— Надо восстановить положение. Немца следует отбросить за Днепр, хотя это и Гудериан.
— Контратаковать нечем, товарищ Сталин. Полуразбитые 5-й и 7-й мехкорпуса приводят себя в порядок во втором эшелоне, но в них осталось очень мало танков.
— Ремезов, 13-я армия держит фронт у Рогачева? — резче обычного снова спросил председатель ГКО.
— Держит, товарищ Сталин.
— Учитывая это, силами 21-й армии Герасименко нанесите контрудар в направлении Бобруйска. Создайте угрозу танковой группе Гудериана. Адля отражения атак против 20-й армии используйте силы Конева, прибывшие с Украины.
