Свирель Багашара. Записки натуралиста - Самусев И.
Скачать (прямая ссылка):
Такое и в цирке вы не увидите! А тут, на вот тебе, медведь развлекается.
ЦОКОР
Цокор — житель подземный. На Алтае его обычно называют кротом, хотя крот совсем другой зверек, меньше и темнее окраской.
Всю жизнь цокор роется в земле, проделывая там длинные ходы. Кучки земли, которые он выталкивает на поверхность, нередко портят луга, затрудняя сенокошение. А если нападет цокор на огород — урон ово-
169щам-корнеплодам будет немалый. Крот же питается червяками, личинками.
Глаза у цокора еле заметны, да и не очень ему они нужны, так как на поверхность почвы из норы он выходит редко, чаще это делают молодые зверьки.
Одного такого, почти уже взрослого, мы и поймали. Вылез он наверх и тыкался носом в почву, отыскивая потерянную нору.
На берегу ручья мы вздумали искупать цокора. Как он поведет себя в воде? И каково же было наше удивление, когда цокор бойко поплыл. Задрав голову, заработал лапами, как будто только и ждал этого! Мы не дали ему выйти на берег, несколько раз заставили переплыть ручей и убедились, что он нисколько не боится воды.
Вот тебе и подземный житель!
Выйдя на берег, цокор решительно отряхнулся и стал шарить носом в траве в поисках удобного места для рытья норы. Рыл он ее на удивление быстро, прямо-таки на глазах уходил в землю.
БУРУНДУКИ
Ворохнулось что-то в густой траве. Широкие листья заколыхались бегучей дорожкой. Кто-то от нас наутек пустился! Мы — за ним, а это бурундучок — полоса-тенький, хвост трубой, но только маленький, молодой. Клубнику ел, лакомка, да и бежать к дереву спасаться.
Звереныш еще глуп; взбежав на нижнюю ветку тополя, уставился на нас темными бусинками глаз. Ему бы выше по стволу забраться, а он, глупыш, добежал до самого конца ветки и притаился. Мы подставили
170энтомологический сачок, встряхнули ветку, и бурундучок оказался в сачке.
Поместили мы его в клетку, кормили хлебом, под-кладывали разные зеленые травы, сменяли воду.
Бурундучок еще глуп.
Забавно спал бурундучок: закопается в траву, в мох, свернется плотным клубочком и не шевельнется.
Потом привезли мы его в институт. Мечется звереныш в тесной клетке, на волю просится. Пожалели, выпустили его, и стал ему кабинет зоологии вотчиной.
В июле кабинет заняли заочники-учителя, народ взрослый, серьезный. Разомлев от полуденной жары и духоты, студенты изнывали, слушая монотонную речь лектора. И вдруг—оживление, шепот, улыбки: это бурундучок выглянул из-за шкафа, уморительно умы-
171вая мордочку лапками. Даже бояться людей перестал: хвост трубой — и бегает по столам, по муляжам.
Однажды забыли оставить ему на ночь воды, он захотел пить, полез на ведро, сорвался — и утонул, бедняга. Жалко было бурундучка, пусть бы лучше жил в тополевой роще на берегу горной речки.
На следующий год в той же роще снова встретился я с бурундучками. Один из них, малыш, гулял в траве. По качанию травинок я проследил его путь и пугнул. Бурундучок кинулся бежать в гнездо и, конечно, выдал его. Оно оказалось в дупле толстого ивового кряжа, от земли около метра. Расширив вход в дупло, я просунул в него руку: дупло было обширное и все заполнено сухими листьями.
Пошарив рукой, нащупал зверят, хотя они и старались забиться подальше в щели. Один из них, похраб-рее других, куснул меня за палец. Я отдернул руку, и плут этот воспользовался моментом, юркнул из дупла в траву, и был таков. Другой выскочил тоже, но не удрал, а стал кружить по пню у дупла и сам забежал в руку. Третьего я извлек из дупла, нащупав в листьях его хвостик.
На обратном пути удалось поймать старого бурундука. Принесли мы их в школу и поместили в клетку, положив им кучку сухого мха. Бурундучки быстро освоились, ели морковь, печенье, пили воду. Потом их стали выпускать в комнату. Молодые и ловкие зверята быстро лазили по развешенной на стене одежде, взбирались и на людей.
Как раз поспела клубника, и ребята стали таскать им ягоды. Выберет бурундучок самую спелую и крупную, возьмет ее в лапки — и нет уже ягоды, только щеки оттопыриваются от набитых защечных мешков.
Всех трех я роздал любителям. Много потом слы-
172шал рассказов о проказах бурундучков. Глядя на них, даже не хочется верить, что эти зверюшки могут быть вредными, если их много живет близ пшеничного поля или массивов других зерновых культур.
ЛЮБИТЕЛЬ ПТИЧЬИХ ЯИЦ
В углублении прогнившего ствола ивы, в полудупле, поселилась белая трясогузка. Было у нее четыре яйца, а из пятого птенец уже вылупился.
Трясогузка захлопоталась : тут и насиживать нужно и кормить первенца. Но расположенное низко полудупло — плохое место для гнезда. Не дождалась трясогузка потомства в то лето. Заглянули мы в гнездо через два-три дня, а в нем пусто. Скорее всего полоз утащил и птенцов и яйца. Примеры такого разбоя здесь нередки.
Маленький куличок-перевозчик облюбовал себе место недалеко от речки, в густой траве под небольшим кустиком таволги. Четыре крупных для такой птички яйца с темными пестрыми крапинками лежали приостренными концами гнезде.
Белая трясогузка.