Ориентировочно-исследовательская деятельность, подражание и игра как психологические механизмы адаптации высших позвоночных к урбанизированной среде - Мешкова Н.К.
ISBN 5-85549-064-5
Скачать (прямая ссылка):
'30
обеднение среды, се неизменность, ограничение и регламентация движений животного требованиями задачи, поставленной экспериментатором (крайний пример — эксперименты в "башне молчания") — все это влекло за собой двигательный ответ реактивного типа. На объяснительном уровне это и нашло свое отражение: в физиологии — в виде рефлекторной теории Павлова, в бихевиоризме — в теории стимул — реакция.
Только при исследовании свободного или хотя бы относительно свободного поведения животных в этологии (К. Лоренц, II. Тин-берген), в физиологии (И. С. Бсриташвили, Л. В. Крушииский, Л. Л. Фирсов и др.), в зоопсихологии (В. Л. Вашср, П. И. Лады-гипа-Котс, И. 10. Войтонис и др.), т. с. того, что II. Л. Нсршптсй-ном было названо "живым движением" (Беринггсйн, 1947, 1966), отчетливо проявилось естественное разнообразие и изменчивость поведенческих ответов животных, отсутствие стереотипии даже, казалось бы, в одной и той же обстановке, и, конечно, адекватность поведения конкретным ситуациям. Появилась необходимость привлечения для объяснения поведения животных категорий психологии, возник интерес к изучению самой психической регуляции поведения животных.
Впервые проблема взаимосвязи поведения и психики, в современном се понимании, была поставлена И. М. Сеченовым и им же была разработана программа изучения психики через анализ актов жизни, жизнедеятельности — реального взаимодействия организма со средой, т. с. поведения (Сеченов, 1947). Хотя сама идея о том, что движение животного и человека может рассматриваться как источник психических функций, встречалась уже в далеком и в более близком прошлом (см. Гордссва, Зинчснко, 1982) — в высказываниях Аристотеля, Августина, Спинозы, Шсрриштоиа, Жаис и др. В программе Сеченова в центре внимания был целостный поведенческий акт, завершающийся тем или иным приспособительным результатом. В этом акте Сеченов выделил перцептивное звено — чувствование (оигущенис) и двигательное звено — мышечное действие, как основные элементы, подлежащие анализу. Он ввел представление о сигнальной функции чувствования, причем чувствования в любой его форме — не только » виде зрительных, обонятельных, слуховых ощущений, по и н виде мышечных ощущений, возникающих при движении. При этом Сеченов так определил роль чувствования: оно служит для различения ус
31
ловий действия и руководит соответствующими этим условиям действиями.
Говоря о двигательном звене, Сеченов отводил решающую роль в создании психического образа среды мышце, мышечному движению. До этого мышца понималась только как орган движения. Он же рассматривал ее как инструмент познания внешнего мира — мышечное движение, подчиняясь связям и отношениям вещей внешнего мира, открывает его субъекту. Благодаря движениям происходит обогащение и развитие впечатлений, получаемых от внешнего мира с помощью остальных органов чувств, поскольку "...служа источником перемещений чувствуюндах снарядов в пространстве, они в громадной степени разнообразят субъективные условия восприятия, а через то способствуют расчленению чувствования; затем движения дробят непрерывное ощущение на ряд отдельных актов с определенным началом и концом, наконец, косвенно служат соединительным звеном между качественно различными ощущениями" (Сеченов, 1947, С. 429).
Дальнейшая разработка научных представлений о взаимосвязи психики и поведения связана с именем Н. А. Бернштсйна (1947, 1966). Им было введено представление о "живом движении", функция которого, в отличие от механического движения,— построение движения в каждой конкретной и, как показал Берн-штейн, являющейся всегда уникальной ситуации, приспособление движения к ее особенностям. Произведя тщательный анализ рисунка различных видов движения, в том числе очень простых по внешним моторным проявлениям, даже заученных и многократно повторяющихся в одной и той же ситуации, Берпштсйн показал, что эти движения являются уникальными, всякий раз они строятся заново.
"Живое движение" развертывается не только в пространстве, преодолевая его и овладевая им, но одновременно и во времени, выступая в качестве соединительного звена между передвижением и памятью. Н. А. Бернштейн говорил о существовании двух форм моделирования мира: модели прошедше-настоящего (ставшего) и модели предстоящего (будущего). Вторая непрерывным потоком перетекает и преобразуется в первую в ходе живого движения и, одновременно, обе они являются источником движения: то, что должно еще случиться, выступает в качестве его причины.
Как было отмечено впоследствии (Гордеева, Зииченко, 1982), описанное и проанализированное Бернштейном "живое движе
32
ние" есть не что иное как открытие предметного характера живого движения (выд. авт.) в дополнение к пространственно-временным характеристикам. "Предметное движение — это движение, во-первых, удовлетворяющее некоторую жизненно важную потребность субъекта и, значит, в определенных своих параметрах жестко заданное этой жизненной необходимостью, а во-вторых, развертывающееся в предметном мире и, чтобы быть успешным, вынужденное отвечать по своему строению свойствам этот мира. Сложная структура тела высшею животного, многообразие и изменчивость объективных обстоятельств делают почти всякую предметную ситуацию уникальной, так что даже самый богатый репертуар врожденных реакций в принципе не может обеспечить каждую из них адекватным движением. Движение в любой такой ситуации должно быть заново построено. Психика находится на службе у предметного действия. Но предмет, вещь является необходимым условием формирования психики. Психика не просто проявляется в движении, в известном смысле движение формирует психику" (Гордсева, Зинчснко, 1982, С. 30).
