История почвоведения (от времени его зарождения до наших дней) - Крупеников И.А.
Скачать (прямая ссылка):
ства и Тангутцкою землею иещаная пустыня...; а то место пустынное к самой Восточной Индии лежит».
Привлекают внимание строки, посвященные Даурин. Вблизи Амура лежат «степные пахотные, добрые хлебородные земли, черностью земли в человеческий пояс». Ясно, что речь идет о черноземовидных почвах Приамурья, указывается их окраска, высокое плодородие. Любопытен и сам факт определения мощности почвы по ее «мерности» и то, как это измерялось («в человеческий пояс»). Для мест забайкальских есть много и других указаний на пашенные почвы. Об этом же говорится в безымянной рукописи XVII в. «Сказание о великой реке Амуре». В частности, речь идет о землях, на которых «винограду родится много» (Титов, 1890, с. 25, 73, 78, 89} 91, 107, 109).
В 1661 г. в Тобольск из Москвы был сослан ученый и деятель католической церкви хорват Юрий Крижанич (1618—1683 гг.). Пропагандист идеи славянского единства, он прожил в Сибири 15 лет, несомненно был знаком с П. И. Годуновым, С. У. Реме-зовым и написал здесь ряд трудов, в том числе географическое описание края. Роль Ю. Крижанича в истории науки и культуры освещена в работах югославских авторов (Golub, 1972; Jagic, 1917); А. Титов опубликовал тексты Крижанича на русском языке в 1890 г. Крижанич стремился не только к фактическому описанию территории, но и к установлению географических закономерностей ее строения: «Сибирь состоит из трех климатов, простирающихся от запада к востоку»,—читаем мы у него. Первый «климат»—полярный, «омываемый Ледовитым морем». Тут все сурово, почва не щедра: «не произрастают ни плоды, ни овощи». Из текста следует, что речь идет о тундре и северной тайге. «Второй климат», или «пояс», простирающийся южнее, назван «средним», он включает южную тайгу и лесостепь: «Пояс этот
богат произрастениями земли, и земледелие в нем в высшей степени облегчено: почва вовсе не нуждается в удобрении навозом... здесь не бороздят земли глубже, чем па три пальца». Не может быть сомнения, что автор имеет в виду сибирские черноземы, тогда еще не выпаханные. Ю. Крижанич понимал схематичность деления огромного края только на три пояса; он считал, что существуют и промежуточные полосы, что видно из такого отрывка: «В местах, ближайших к северному и среднему климату, произрастает особое дерево из породы хвойных, необыкновенной вышины и прямизны, имеющее в диаметре нижней части ствола до четырех футов; называется оно кедр».
«Третий климат» охватывает «обширнейшие степи», тянущиеся от Астраханской области до Китая: «Эти степи бесплодны, так как почва их песчаная и солонцеватая». Ю. Крижанича поражает обилие здесь озер, «воды которых во время лета около берегов обыкновенно осаждают соль». Деревьев в этой степи «не видно нигде», но травы много, и хорошо развито овцевод-
ство. Интересно, что эти места сравниваются с Северным Крымом (Титов, 1890, с. 168, 171, 172, 174, 179).
Уже античные авторы имели представление о зональности природы, но сибирские пояса Ю. Крижанича даны более реалистично, почва включена в число главных компонентов каждого широтного «климата», для них устанавливаются и возможности земледелия. В рассматриваемом труде, по-видимому, суммировались идеи, вообще присущие тобольским географам. Ю. Кри-жанич упоминает «воеводу Петра Годунова» (Титов, 1890, с. 183), •на «Чертеже Сибири» которого уже картографически просматривались зоны. Цитируется еще один автор (стр. 212)—Николай Гаврилович Спафарий-Милеску (1636—1708 гг.) —уроженец .Молдавии, находившийся на русской службе и ездивший в 1675—1678 гг. в Сибирь и Китай. Его записки озаглавлены «Книга, а в ней писано путешествие царства сибирского от города Тобольска и до самого рубежа государства Китайского». Таким образом, автор был в Тобольске и, несомненно, общался с Ю. Крижаничем. П. И. Годунова в это время уже не было в живых, но Спафарий по долгу службы должен был изучать его «Чертеж» и «Список».
В записках Спафария-Милеску обильны конкретные сведения •о сибирских землях и их плодородии. В верховье Иртыша есть «травяные займища... родится всякой еровой хлеб и овощь всякой русский». По среднему течению Оби места «зело хлебородные», на одном участке бассейна Кети «48 верст песков». В Забайкалье, кроме лесов, есть и степи, где «пашенных мест много, только людей мало» и т. д. Всех путешествовавших по Сибири интересовала пустыня Гоби, о которой ходили легенды. О ней -автор говорит: «степь... пустая... конца ей никто не ведает, на ней никто не живет, потому что ни кормов, ни воды, ни дров нет, только дресва и песок» (Спафарий, 1910, с. 69, 80, 85, 125, 130).
Спафарий-Милеску говорит о зонах, но несколько иначе, чем Крижанич: в верховьях Иртыша идут обширные горные леса, севернее их «степь великая и песочная», а еще севернее «лес тот, который идет и по Оби реке, и по всему Сибирскому государству». Устанавливается аналогия в чередовании поясов «по Оби и Иртышу» (Спафарий, 1910, с. 48, 70). Таким образом, есть известное совпадение взглядов Спафария-Милеску и Крижанича: элементы теории (зоны —* пояса) у них сочетаются с постоянным стремлением найти хорошие, лучшие почвы для земледелия. Ю. Крижанич настаивал на усилении могущества и активности России, а для этого он предлагал многое, в том числе освоение новых отраслей сельского хозяйства, что, по его мнению, отвечало интересам абсолютной монархии и служилого дворянства (Гольдберг, 1960). Он понимал, что развитие земледелия и его модернизация требуют знания качества земельных ресурсов в разных районах страны.
