История почвоведения (от времени его зарождения до наших дней) - Крупеников И.А.
Скачать (прямая ссылка):
ставили почву, но можно сказать
и больше. В одном из приписываемых Платону «Диалогов» утверждается: «...не почва подражает женщине в беременности и родах, но женщина земле» (Богаевский, 1915, с. 87). В завуалированной форме здесь почва по отношению к людям выступает как нечто первичное.
Эллины не были экспериментаторами, но методом наблюдения за явлениями природы владели успешно. У них, в отличие от земледельцев Древнего Востока, впервые возникают представления о профильном строении почвы, которую они считали мощной п тесно связанной с глубжележащими земными пластами. Сначала идет верхний слой, «приспособленный под вспашку», за ним следует «мелкий слой», питающий «корни хлебных злаков и
трав». Еще ниже располагается особый слой, в котором «находят себе питание» корпи деревьев. Четвертой является «жировая прослойка», из которой в верхние слои поступает пища растений. Где прослойка «хороша», там получают высокий урожай. В этой прослойке в соединении находятся вода, огонь, воздух и особые «земные соки» (так конкретизируется учение Эмпедокла о четырех «первоэлементах» природы, истоки которого находим в Китае и Месопотамии). На острове Делос нет жировой прослойки и «почва бесплодна». Еще ниже идет подпочвенный слой, в самой глубокой части которого располагается Тартар (ад) со своими страхами и ужасами (Богаевский, 1915, с. 81—82).
Профиль почвы, как видим, трактуется преимущественно в агрономическом аспекте. «Жировая прослойка», конечно, теперь— архаизм, но представление о ней могло зародиться из реальных наблюдений. В бурых и коричневых лесных почвах, которые преобладают в Греции, иллювиальные горизонты и по плодородию, и внешне действительно выглядят как «жировые». Еще вероятнее мысль об этом могла возникнуть при ознакомлении с погребенными слоями аллювиальных и делювиальных почв, которые высоко ценились в то время и в самой Греции, и в соседних странах — Египте и Двуречье.
Проявление главного качества почвы — плодородия — воспринималось аниматически, но связывалось с метеорологическими условиями и ее обработкой. Весной почва, «охваченная стремлением к сочетанию... раскидывалась в любовном желании и вся жаркая и влажная, полная плодородных соков... ждала оплодотворяющего удара плуга, проводившего брачные борозды». Понимание связи между рыхлением почвы и ее увлажненностью видно из такого отрывка: «Сочетавшись с брачным дождем, пролитым небом, или с... плугом... почва принимала в свои недра зерно и, согреваемая горячими лучами солнца, беременела» (Богаевский, 1915, с. 90). Мы намеренно сохраняем слог античных источников в переложении Богаевского, ибо их яркая выразительность и доходчивость бесспорны. Но если вынести мифологию за скобки, получается точная кар-тпна диалектической взаимосвязи почвы, погоды, агротехники и возделываемого растения.
Греки видели в почве тело, меняющееся во времени. И тут снова аллегории: юная почва-девственница, становясь подобной женщине, она вступала в свою цветущую пору и, «теряя свою теплоту и влагу, достигала ужасной старости» (Богаевский, 1915, с. 90). Уместно вспомнить миф об Алкмеоне — убийце своей матери. Почва-мать стала мстить ему постоянными неурожаями. Следуя совету дельфийского оракула, Алкмеон нашел, однако, наносную почву, которая стала плодоносить для него, так как образовалась после совершенного убийства и, следовательно, ничего не знала об этом.
Кроме этих поэтических представлений о почве начали формироваться и взгляды на нее, близкие к научным. Интересный пример такого рода рассмотрен в работе А. А. Ярилова «Первый педолог древности» (1901). Имя его не установлено, но полагают, что он был современником и последователем основателя медицины и гигиены Гиппократа из Коса (ок. 460 — ок. 370 гг. до п. э.). В работе этого неизвестного автора, трактующей о «человеческом зародыше», уделено внимание и почке. Он утверждает, что по отношению к растительному «зародышу» роль материнского организма играет почва, а точнее, ее «теплота» и «влажность», ибо «все растущее на земле живет влагою земли, и какова содержащаяся в земле влажность, такова и та [влажность], которая заключается в растении». В разное время года эта влажность бывает неодинакова: почва «постоянно содержит в себе то большее, то меньшее количество воды».
Далее выясняется связь между водой и теплом: летом почва «более рыхлая и легкая, ибо солнце печет сильнее и притягивает к себе влажность из нее». Зимой же от «выпадающей из воздуха воды» почва становится влажной и, «так как влага очень тяжела, то земля уплотняется» и живет «без всяких испарений». Плотность почвы оказывает большое влияние на ее нагревание и охлаждение.
После рассмотрения наблюдений над почвой и аналогий с другими веществами (навозом, зерном и т. д.) неизвестный автор делает важный вывод: «...летом внутренность земли холодная, зимой же теплая, а в отношении к поверхностному слою земли имеет место обратное» (Ярилов, 1901, с. 283—285). Эти взгляды с современной точки зрения элементарны, но они были сформулированы впервые.
