История почвоведения (от времени его зарождения до наших дней) - Крупеников И.А.
Скачать (прямая ссылка):
<3 Перевод данного отрывка (с. 115—116), так же как и выдержек из сочинений Марбута и Келлога, а далее Робинзона и Кларка дан по Д. Г. Виленскому (1945).
В связи с этим еще в 20-х годах начались, а позднее расширились исследования по эрозии почв и применению аэрофотосъемки для более правильной организации территории сельскохозяйственных земель. Однако фактически только после второй мировой войны в США и Канаде внедрение научных методов использования почв приобрело широкий размах (Беннетт, 1958).
Отсутствие в книге Марбута данных по содержанию гумуса в почвах является тем более странным, что в США к середине 30-х годов четко оформилась своя школа гумусистов, возглавляемая профессором почвенной микробиологии Роджерского университета С. Ваксмаиом. Его первые публикации на эту тему относятся еще к 1924 г., а через 12 лет, в 1936 г., он выпускает капитальную монографию «Гумус, Происхождение, химический состав и значение его в природе». Уже через год эта книга под редакцией И. Н. Антипова-Каратаева издается на русском языке. Она представляет собой удачный сплав итогов длительных личных экспериментов и обобщения большой литературы начиная с работы Кюльбеля. Цитируются часто работы Докучаева, Сибирцева, Костычева, Коссовича, Шмука, Вильямса, Тюрина и еще 27 русских авторов. Русское издание своего труда Ваксман посвятил памяти «трех великих ученых»: Глинки, Омелянского и Гедройца.
С. Ваксман рассматривал гумус почвы как сложную динамическую систему химических превращений (при участии микроорганизмов) отдельных групп органических веществ: целлюлозы, лигнина, протеинов и специфических соединений гумуса почвы. Правда, им уделялось меньше внимания, а о фульвокисло-тах Ваксман даже писал, как о гипотетических. В первой части книги речь идет об истории взглядов на почвенный гумус, во второй —о его происхождении и природе, в третьей —о процессах разложения гумуса и его роли в жизни растений, микроорганизмов и животных. Значение гумуса в почвообразовании, по мнению Ваксмана, огромно, на это указывал еще в первой половине прошлого века агрогеолог Шпренгель, не говоря уже о Тэере. Особенно важны представления Докучаева, который определял почву «как поверхностный слой земли, изменяющийся под влиянием естественных условий, как-то: воды, воздуха, живых и мертвых органических веществ». Поэтому Ваксману не кажется удивительным, что раньше часто термин «гумус» применялся «для обозначения почвы как целого». Он сочувственно упоминает англичанина В. Хамора, который в 1929 г. в научно-популярной статье предложил заменить название «почвоведение» на «гумология».
Наиболее подробно с химической и биологической точек зрения в книге Ваксмана рассмотрен гумус лесных почв и почв верещатников, уделено также внимание гумусу черноземов, луговых почв, латеритов, солонцов, солончаков. Описаны и крити-
чески оценены методы изучения гумуса. Ваксман приходит к выводу, что гумус «оказывает самое разнообразное влияние на почву», на ее структуру, влагоемкость, тепловые свойства, кислотность. «Значение гумуса в экономике страны не получило должной оценки... гумус, по всей вероятности, является наиболее важным источником богатства человека иа нашей планете. Природа создала иа Земле в форме гумуса богатый источник легко доступной энергии, связала большую часть необходимого для жизненных процессов углерода и большую часть азота, также столь необходимого для развития растений» (Ваксман, 1937, с. 10, 366," 390, 391). В этом интересном высказывании мы можем видеть истоки энергетической концепции почвообразования. Ваксман полагал, что проблемами гумуса, помимо почвоведения, должны глубоко заниматься химия, физика и физическая химия, микробиология, агрохимия.
Очень важным обобщающим трудом явился курс почвовс^ дения упоминавшегося уже нами Дж. С. Джоффе, вышедший в
1936 г. В этой объемистой книге (576 страниц) рассмотрены все аспекты почвоведения, причем взгляды автора в основном совпадают с представлениями С. А. Захарова. Помимо многочисленных указаний иа выдающиеся заслуги «русской школы почвоведов», приведена мировая почвенная карта К. Д. Глинки, краткая биография В. В. Докучаева и помещен его портрет (Joffe, 1936, р. 24); в библиографии, приводимой в книге, половина названий принадлежит русским исследователям, правда лишь до 1930 г., более поздних работ нет. Одновременно с этим Джоффе полагал, что введение в классификацию почв серий является шагом вперед, так как «русские системы» слишком общи. По-видимому, Джоффе не знал, что в советских классификациях, кроме типов и подтипов, учитываются и более низкие таксоны, связанные с мощностью почв, их гранулометрическим составом и др.
Ю, А. Ливеровский, оценивая Атлас Марбута, а попутно и общий уровень почвоведения в США в 30-е годы, замечает, что положительной стороной здесь являются хорошо поставленная почвенная картография и большое внимание к ее практическому использованию в сельском хозяйстве. По его мнению, «рус-ская докучаевская генетическая школа почвоведения оказала большое влияние на развитие американского почвоведения». Однако перестройка его на генетический лад не закончена, что обусловлено недостаточным знакомством «американских исследователей с русскими работами последнего советского периода» (Ливеровский, 1944, с. 17). Ливеровский подчеркивает значение совместного решения ряда проблем советскими и американскими почвоведами. Такие контакты и тогда уже существовали: американцы (Марбут, Келлог, Джоффе, Ваксман) опирались на русские и советские работы, идеи, методы, терминологию. Со-
