О природе живого: механизмы и смысл - Ичас М.
ISBN 5-03-002805-6
Скачать (прямая ссылка):
Как и во многих других случаях, в этой сказке — смесь правды и вымысла, а также некий итог того, что знает о Ламарке большинство биологов. Но, как и многие другие мифы, этот тоже служит определенной цели: он отражает и четко противопоставляет две величайшие точки зрения. Чтобы лучше понять его, нужно знать, каким был Ламарк в действительности.
Подлинный Ламарк
Жан-Батист Пьер-Антуан де Моне, шевалье де Ламарк (1744-1829) был одиннадцатым ребенком в семье довольно мелкого дворянина, владельца поместья в Пикардии. Отец хотел, чтобы он вступил в религиозный орден, для чего Ламарк обучался в иезуитской школе, но после смерти отца стал армейским офицером. Из-за ранения он впоследствии переехал в Париж, где проявил интерес к ботанике и написал знаменитую “Флору Франции”. В Париже он подру-
жился с графом Бюффоном, в то время директором “Жарден-де-Руа”, или Королевского ботанического сада.
Бюффон (1707-1788) был влиятельной фигурой. Хотя сам он не внес особо выдающегося вклада в науку, он был знатоком многих ее областей, и до сих пор его помнят как человека, популяризовавшего знания среди образованной части общества в эпоху Просвещения, как справедливо именуют тот исторический период1). Он опубликовал многотомный обзорный труд о тогдашней науке с многочисленными изящными иллюстрациями. Несмотря на немалую цену, он хорошо раскупался, так как рынок был уже для этого подготовлен. Бюффои был также автором теории образования планет из материала, разбросанного при столкновении Солнца с кометой; эта теория предшествовала более поздней (и ныне забытой) гипотезе, согласно которой Солнечная система возникла при столкновении двух звезд.
При поддержке Бюффоиа Ламарк в 1779 г. был избран членом Академии наук и стал “королевским ботаником”, что давало престиж, но не доходы. В 1789 г. произошла революция. Но ни войны, ни восстания, ни террор и хаос не смогли погасить накала интеллектуальных страстей во Франции, который и обеспечил ей ведущее положение в научной и идейной жизни на довольно продолжительное время. И это определялось не одними лишь усилиями ученых и интеллектуалов. Несмотря на финансовые трудности, государство оказывало мощную поддержку искусствам и наукам, основывая целый ряд активных учреждений, из которых далеко не все были посвящены чисто практическим целям. В 1793 г. Ламарк становится профессором Музея естественной истории, занимаясь в основном изучением беспозвоночных. Это положение он сохраняет до конца жизни, живя в доме, некогда принадлежавшем Бюффо-иу.
Ламарк преуспел в своих научных исследованиях по беспозвоночным, но, несмотря на уважение со стороны некоторых своих коллег, большинство воспринимало его с равнодушием или враждебностью. Он выдвинул теорию, согласно которой погоду можно
^Авторы американской конституции тоже принадлежали к эпохе Просвещения, хотя в ее несколько ином, английском варианте. Такие доктрины, как учение о правах человека, отразившееся в “Вилле о правах", выросли на французской почве. В Германии и России монархи обычно считали себя “просвещенными” личностями и понемногу вводили разного рода реформы и преобразования, стараясь при этом изо всех сил сохранить крепкую самодержавную власть. Для поощрения наук они приглашали иностранцев,, в основном французов, но не слишком благосклонно взирали на “просвещение" своих подданных. Подобное правление называется “просвещенной деспотией".
предсказывать исходя из положения Солнца и Луны, вызывающих атмосферные потоки, как это в какой-то степени и происходит на самом деле. Чтобы показать свою уверенность в этом, он несколько лет публикует календари с прогнозами погоды. Их ошибочность служила поводом для насмешек, в том числе обидных замечаний со стороны Наполеона.
В отношении политики Ламарк склонялся к республиканизму; это, а также его религиозные воззрения послужили причиной того, что после Реставрации на него смотрели с некоторым подозрением. Его друг граф Вюффон заявлял (разумеется, в частной беседе), что “... людям нужна религия. Я всегда упоминаю создателя в моих книгах... Это просто уловка, но люди столь глупы, что довольствуются ею”. Ламарк как будто разделял взгляды Бюффона, хотя, возможно, и не в таком крайнем выражении. Он достаточно часто упоминал “Высшее существо” или “Автора”, по независимо от того, верил он в его существование или нет, эта фигура не играла заметной роли: непостижимая и всемогущая, она никак не ограничивала его научного воображения.
Личную жизнь Ламарка едва ли можно назвать счастливой. Он четыре раза овдовел, несколько детей у него умерли, он ослеп в 1819 г. и из-за неудачного вложения денег впал в бедность. Но преданные ему дочери до конца были с ним рядом, помогая и в личных делах, и в работе. Смерть его стала заметным событием, так как в 1832 г. великий и несравненный Кювье написал в память о нем некролог, все еще знаменитый своим красноречием и бестактностью: в цветистых выражениях Кювье попросту измолотил покойного коллегу за сделанные им ошибки на научном поприще в целом и зоологическом в частности.
