Новгородские посадки - Янин В.Л.
ISBN 5-94457-106
Скачать (прямая ссылка):
Далее А. А. Строков рассуждает таким образом. После того как вмешательство Симеона не увенчалось успехом, а восставшие получили отпор на Прусской улице, чернь стала укрепляться на Торговой стороне, а боярство со всего Новгорода сбежалось в Кремль. Показательно, что, обосновывая этот вывод, А. А. Строков вынужден ссылаться не на летопись, а на сочинение протоиерея новгородского Знаменского собора П. И. Тихомирова: «Бояре и чиновники уже не ждали себе добра и перебрались в Детинец со своим имуществом» 63. Вслед за этим сообщением А. А. Строков излагает маршрут движения восставших, преследуя при этом только одну цель — показать, что восстание обтекало Кремль, который, следовательно, был заперт и представлял собой непреодолимую преграду. Наконец, следует красочное описание битвы на мосту: «Во вре-
61 Строков А. А. Указ. соч. С. 105.
62 Там же. С. 91 и сл.
63 Тихомиров П. Кафедра новгородских святителей. Т. 1. Новгород, 1891. С. 234; Строков А. А. Указ. соч. С. 94.
мя происходившей битвы на мосту архиепископ, следя за ходом сражения с большим количеством своего штата и бояр, был в Кремле, тогда как посадник Федор Тимофеевич „с иными посадниками и тысяцкими“ руководил сражением против восставших» 64.
Построения А. А. Строкова могли бы быть подвергнуты серьезной критике одними только методами формальной логики. Однако нам важнее проследить противоречия нарисованной им картины с показаниями источников. Главное противоречие, которое в ней имеется, состоит в неаргументированном отрицании роли административных сторон Новгорода в развернувшихся событиях. В самом деле, если следовать построениям А. А. Строкова и признавать, что в ходе восстания все бояре Торговой стороны перебежали в Кремль, то действия восставших покажутся по меньшей мере странными. Вместо того чтобы подвергнуть разграблению и сожжению покинутые дома и усадьбы своих непосредственных супостатов — бояр Торговой стороны, восставшие со стягом идут на Софийскую сторону и наносят удар по боярам Неревского и Загородского концов. Их действия планомерны и последовательны, но они направлены не против всего боярства, а против той его части, которая связана с Софийской стороной и которая, таким образом, одна ответственна за насилие над Степанкой.
Следующий факт оказывается наиболее важным. Вопреки А. А. Строкову посадник Федор Тимофеевич вовсе не руководил действиями против восставших. Напротив, он был вместе с «другими посадниками и тысяцкими» на Торговой стороне. Летописец дает на этот счет весьма определенные указания: «И пришед святитель ста посреди мосту и, взем животворящии крест, нача благо-словляти обе страны. Услышавши она страна святителево пришествие, и при-иде посадник Федор Тимофеевич с иными посадниками и с тысяцкими, покло-нишася владыце». Связь Федора Тимофеевича с Торговой стороной закономерна, ведь он был славенским посадником. А если это так, то в ходе восстания произошло не только столкновение плебса Торговой стороны с боярством Софийской стороны, но и столкновение боярства Торговой стороны с боярством Софийской стороны. Значит, во время восстания классовая борьба проявилась не в ее «чистом виде», а славенская чернь вместо со славенским боярством противостояла общему противнику. Мы видим в ходе восстания 1418 г. повторение обычной расстановки сил внутриполитической борьбы Новгорода, когда социальная борьба причудливо переплетается с внутрибоярской борьбой. Существенной особенностью восстания 1418 г., создающей для него особое место в истории новгородских городских движений, является особая сила проявившегося в ходе борьбы социального антагонизма, одинаково напугавшая бояр обеих сторон Новгорода («нападе страх на обе страны») и заставившая их прийти к соглашению.
64 Строков А. А. Указ. соч. С. 95.
Внутрибоярское столкновение 1418 г. было первым после длительного перерыва. В последний раз вооруженная борьба Софийской стороны со Славенским концом была отмечена под 1388 г., т. е. за 30 лет до восстания Степанки. Мы видим, что возобновление борьбы произошло сразу же после реформы посадничества, и должны поставить оба события в определенную связь. Во время восстания 1418 г. боярство Славенского конца оказывается носителем каких-то претензий к боярству Софийской стороны. О самих этих претензиях летопись сообщает в рассказе о конце восстания. Когда на мост к архиепископу пришел Федор Тимофеевич и «иные посадники и тысяцкие», то владыка «выслуша молениа их». Связь этих претензий с посадничеством видна из того факта, что восставшие отказывались признать полномочия только что избранного степенного посадника Василия Есифовича (выборы на степень происходили в конце февраля, а восстание — в апреле); «владыка послуша молениа их (Федора Тимофеевича и иных посадников и тысяцких. — В. Я.), посла анхимандрита Варлама и отца своего духовного и протодиакона на Ярославль двор, да подадут благословение степенному посаднику Василью Есифовичу и тысячкому Кузме Терентеевичу, да идут в домы своя». Получив благословение, степенные посадник и тысяцкий, по свидетельству летописей, выступили со следующей декларацией: «Да повелит святитель своеи стране в хоромы ити, а мы своеи братии, по твоему благословению, повестуем и повелеваем им отъити в жилища, и събравшимся по сем с нарочитыми мужи разсудити вещи сиа начало» 65. Наконец, на связь восстания с организацией посадничества указывает и разграбление восставшими дома прусского боярина Ивана Иевлича, входившего в число посадников 1416—1417 гг.
