Новгородские посадки - Янин В.Л.
ISBN 5-94457-106
Скачать (прямая ссылка):
В этой обстановке Ярослав обращается за помощью к татарам, клеветнически обвинив Новгород в отказе платить дань Золотой Орде. Только вмешательство костромского князя Василия Ярославича предотвратило поход на Новгород войск Менгу-Тимура. Ярослав Ярославич продолжает настаивать на своем полном согласии с требованиями новгородцев, которые в ответ формулируют главный принцип тех взаимоотношений с князем, к которому они стремятся: «Княже, сдумал еси на святую Софею; и ты поиди, дажь изомрем честно за святую Со-фею; у нас князя нету, нъ Бог и правда и святая Софея, а тебе не хощем» 100.
В поддержку новгородской «воли» в Новгороде собираются все силы Новгородской земли: псковичи, ладожане, карелы, ижора и вожане, пока поручитель-
98 НПЛ. С. 88, 319. 6778 ультрамартовский год; под следующим, 6779 г. сообщается о солнечном затмении в неделю 5 недели поста, что соответствует 31 марта 1270 г.
99 ГВНП. С. 12—13, № 3.
100 НПЛ. С. 80, 320—321.
ство митрополита не возвращает новгородский стол Ярославу, который целует крест «на всеи воли новгородстеи».
Мы видим, что в тот момент, когда борьба с Ярославом достигла наибольшей остроты, новгородцы выражают намерение вообще ликвидировать у себя княжеский стол. Существуют основания полагать, что в развитие этой идеи были предприняты и практические шаги. Имеется в виду сообщение В. Н. Татищева о том, что по совету Василия Ярославича у Ярослава были отобраны суд, черная и печерская дани 101, т. е. он был лишен исполнительной власти и доходов с Новгорода. Поскольку эти меры никак не отражены в более поздних доконча-ниях, попытку ликвидировать княжескую власть следует относить к тому периоду, когда новгородцы отвергали многочисленные обещания Ярослава.
Таким образом, на протяжении 1269 г. отношения Новгорода с князем, прежде чем вернуться в исходное состояние, прошли такую фазу, на которой отрицался не только великокняжеский суверенитет над Новгородом, но и сама необходимость в Новгороде княжеской власти. Возможно ли с этой фазой связывать сомнительное посадничество Никиты Григорьевича, т. е. допустить, что в ходе борьбы Новгорода с Ярославом Павша был лишен посадничества, а затем снова получил его? На этот вопрос следует ответить отрицательно. Достаточно подробный летописный рассказ неоднократно подчеркивает полное единодушие новгородцев в их отношении к Ярославу на всех этапах борьбы с ним в 1269 г. Противопоставляя «умеренного» Павшу сомнительному Никите Григорьевичу, который в этих условиях должен представлять наиболее последовательные антикняжеские круги, мы вынуждены были бы допустить, что мимо внимания летописца прошло в этом случае сложное сочетание антикняжеской борьбы с ожесточенной внутренней борьбой, а это кажется маловероятным. Отметим, что, несмотря на умеренность докончания 1269 г., принцип «у нас князя нету» сохраняется и после возвращения на стол Ярослава в своеобразной, но значительной форме: возвращаясь во Владимир и отправляясь затем в Орду, Ярослав впервые оставляет в Новгороде своим наместником не лицо княжеского происхождения, а боярина Андрея Воротиславича 102.
Что касается Павши, то, избранный в феврале 1268 г., он затем принимает участие в заключении докончания с Ярославом, упоминается в летописном рассказе 1271 и 1272 гг.103 Существенно, что Никита Григорьевич не отмечен в Списке А, оригинал соответствующей части которого составлен около рубежа
XIII—XIV вв., т. е. спустя каких-нибудь тридцать лет после описанных событий, а появляется лишь в Списке Б в начале XV в.
101 Татищев В. Н. История Российская с самых древнейших времен. Кн. 4. М., 1784. С. 45.
102 НПЛ. С. 89, 321.
103 ГВНП. С. 12, № 3; НПЛ. С. 90, 321—322.
В 1271 г. Ярослав Ярославич умер в Орде 104, и в Новгород пришли послы от двух князей — Дмитрия Александровича и Василия Ярославича. Новгородцы с посадником Павшей предпочли Дмитрия, который сел на столе 9 октября 1272 г. Василий в союзе с тверским князем Святославом Ярославичем начинает войну против Новгорода, сажает своих тиунов в Торжке. Во время похода новгородцев на Тверь в Торжке «възмятошася люди и восхотеша Василья», после чего «съступися Дмитрии стола волею и поиде прочь с любовью» 105.
Внешний ход событий 1272 г. как будто возвращает нас в те времена, когда не существовало признания великокняжеского суверенитета, а приглашение князя осуществлялось по принципу «вольности в князьях». Однако в действительности борьба 1272 г. полностью основывается на приятии великокняжеского суверенитета как основы новгородского княжения. И Дмитрий, и Василий были законными наследниками власти умершего Ярослава. Еще в 1269—1270 гг. они оба совершают с Ярославом поездку в Орду, где вопрос о преемниках Ярослава был решен в духе старой политики Гуюка: Василий Ярославич наследовал великое княжение, оставаясь только костромским князем; Дмитрий Александрович получал Владимир, но не великое княжение. Проблема княжеского суверенитета над Новгородом после смерти Ярослава Ярославича была осложнена, за Новгородом оставалось право выбора между суверенитетом Владимира, которым владели и Александр Невский, и Ярослав Ярославич, и суверенитетом номинальной великокняжеской власти. По существу выбор князя в данном случае зависел главным образом от исхода той усобицы, в которую вступили оба наследника Ярослава.
