Россия 20 век. Документы - Яковлев А.Н.
ISBN 5-89511-005-3
Скачать (прямая ссылка):
Аристов. Как-никак, хотя их и семь против четырех, но они вынуждены были считаться и с нами, хотя мы и не являлись членами Президиума. Они, конечно, понимали, что нас знают как партийных работников, что у каждого из нас за плечами что-то немножко да есть. Конечно, это их в известной мере как-то насторожило. На второй день, уже, видимо, проведя бессонную ночь с 19-го на 20-е, они изменили тактику. Мы в эту ночь тоже не спали, не дремали. Собирались отдельно секретари ЦК, советовались, определяли свою линию, взвешивали, с кем имеем дело, что это за группа, каковы их цели, что надо делать. Долго секретари ЦК и с Никитой Сергеевичем Хрущевым думали. Я должен сказать сейчас, что то, в чем здесь признались т.т. Первухин, Сабуров, Булганин, нам и тогда было ясно, мы к этому и тогда подготовились. Но мы не знали лишь некоторые детали, подробности мы не могли угадать: что Булганин метил на начальника Комитета государственной безопасности, что новыми секретарями должны стать Маленков, Каганович, Молотов. Мы знали, что будут новые, но лишь конкретно кандидатур не знали. Мы точно предугадывали схему их заговорщического плана. Мы твердо были уверены с первых дней и говорили об этом Никите Сергеевичу, что они сговорились на применении крайних мер к тов. Хрущеву и другим.
Фурцева. А он не верил.
Беляев. Никита Сергеевич не сомневался.
Аристов. Он, должен сказать, держался твердо, решительно, но, как и раньше, хотел им верить, думал, что они исправятся. При мне и в присутствии других секретарей ЦК, например, с 19-го в ночь на 20-е, он говорил Булганину по телефону: слушай, Николай, неужели ты не понимаешь, куда вы идете?
Брежнев. При нас всех звонил.
Аристов. Неужели не понимаешь, что вы затеяли, к чему может привести все это? От тебя, Николай, многое зависит. Мы с тобой много лет проработали. Так было, Никита Сергеевич?
Хрущев. Да.
Аристов. Товарищи, я повторяю, что их план, на наш взгляд, представлялся таким образом (я это не сейчас придумал, мы это обсуждали, в первый же день обсуждали, что такое их план), план их такой: свалить тов. Хрущева, снять Серова, захватить эти органы. Видимо, некоторый расчет был, как бы подобраться к вооруженным силам, командованию вооруженными силами. Недаром Маленков набрался наглости пригласить к себе, якобы на мирную беседу, перед этим маршала Жукова и повести с ним разговор, о чем тов. Жуков докладывал на Президиуме, повел с ним разговор, как бы нам решить вопрос об оздоровлении руководства в партии, что Хрущев не обеспечивает коллегиальности в руководстве,
что возрождается культ личности и прочее. *Тов. Жуков об этом доложил Президиуму ЦК.
План был совершенно очевидный: сменить, снять этих людей, а видимо, и тех, кто их поддерживал.
Голоса. Бесспорно, безусловно.
Аристов. Повременить две-три недели, а может быть, месяц, провести соответствующую подготовку, когда КГБ возглавит Булганин, а потом взять инициативу в свои руки, издать декрет или еще что, а потом собрать Пленум. Они сейчас говорят: мы были за Пленум. Но собрать Пленум они хотели не для обсуждения вопроса, а чтобы доложить Пленуму о совершившемся факте: вот с кем мы имели дело, кто такие были Хрущев и прочие.
Я думаю, что в планы их входило не кончить дело только тем, чтобы Хрущев был министром сельского хозяйства.
Голос. Нет.
Аристов. Это было бы наивно так думать. Мы с самого первого дня видели, что мы имеем дело с прожженными авантюристами, реваншистами, с такими, как тот, который бьет себя в грудь, считает себя благодетелем народа, выступает с демагогической программой и ведет себя сейчас, как оскорбленный вождь, этот неудавшийся правитель.
Голоса. Маленков.
Аристов. Да, Маленков. Конечно, такой прожженный авантюрист — он все продумал. И наверняка была бы возрождена партийная тюрьма в Сокольниках.
Голоса. Точно, правильно.
Аристов. Что такое обвинить Хрущева в троцкизме, в правом уклоне? Это значит вернуться к старой терминологии былых кошмарных времен, то есть право-троцкист, добавим к этому еще слова «группа Хрущева», и будет полная, законченная формулировка: правотроцкистская группа Хрущева. Все закончено. А как разделывались с людьми под этим названием в прошлом Маленков, Молотов, Каганович? Это нам сейчас известно. Зачем это надо было? Во-первых, свалить Хрущева и других, захватить власть, расправиться с неугодными и, во-вторых, что особенно важно, тем самым оправдать, признать действительными многие правотроцкистские процессы, происходившие в 1934—1938 годах, в результате которых погибли многие тысячи невинных партийных работников.
Вот такая была программа. И я это не сейчас говорю. Вот товарищи сидят здесь, они подтвердят. Мы очень ясно высказывались по этому поводу и пытались разгадать тактику этой антипартийной группы. Я вам больше скажу: теперь я вижу, что мы были совершенно правы, разгадав такую тактику и выработав такие меры, чтобы они нас не перехитрили.
Об этом мы десять раз, сто раз говорили и думали, как бы они не перехитрили, а попытка перехитрить была. На другой день после такого нашего сильного отпора вдруг появилась новая формулировка. В первый день все до единого говорили, и уважаемый Климент Ефремович Ворошилов тоже говорил, что надо освободить тов. Хрущева от обязанностей Первого секретаря. Это когда был массированный удар пятерки, рассчитанный на то. чтобы внести растерянность, раскол среди остальных сидящих. Вот тогда это было так. На второй день была пущена некоторая хитрость: не снимать, а упразднить должность Первого секретаря.
