Очерки по истории казахской ССР - Вяткин М.
Скачать (прямая ссылка):
Но личная дружина хана в условиях роста влияния и могущества знати «черной кости», в лице батыров, биев, не могла обеспечить; устойчивость власти хана, которая обусловливалась вассальными отношениями к хану «родовой» знати. Некоторые из представителей этой знати достигли небывалого могущества, как, например, Бокенбай, Исет (в начале XVIII в.), владевший в Младшей Орде целым поколением Жети-ру; несколько позже в Средней Орде возросло влияние Жанибека. Некоторые из этих старшин «почитались не ниже хана». Все это объясняет нам,, почему даже такой хан, как Тауке, должен был искать поддержки старшин и почему усиление феодальных форм эксплоатации происходило на базе союза знати «черной» и «белой кости».
Но следует помнить, что это развитие феодальных отношений на базе;, союза знати не разрушало само по себе форм патриархально-родового быта, хотя и подготовляло чрезвычайно сложные формы классовой борьбы, в конце концов расшатавшей патриархально-родовой быт и разоблачившей действительное его содержание перед массами трудящихся казахов.! Об этом ниже. Пока же следует отметить, что патриархально-родовые формы быта продолжали сохраняться в разнообразных формах: в ответственности сородичей за преступления- члена своего рода, в представлении на «народных» собраниях общин родовыми старшинами, в обычае общих поминок сородичей, в пережитках экзогамии — каждый член рода мог взять себе в жены женщину только другого рода (браки запрещались по линии родства до седьмого колена). Сохранилась кровная месть за сородичей. Наконец, сохранялись и черты прежней родовой демократии1: должности биев (старшин) (и хана считались выборными.
Но все чаще начинают встречаться бии, которые являлись сыновьями биев! же; очевидно, эта должность факта-
л
чески становилась наследственной. Что касается выборности. хана, то «выборы» были не более как торжественным признанием власти нового хана, хотя сама власть уже передавалась по наследству. Чтобы убедиться в этом, стоит только вспомнить генеалогию казахских ханов: власть до начала 20-х годов XVIII в. непрерывно сохранялась в руках потомков Жадига, составляя как бы^ родовое достояние этой султанской фамилии, считавшейся старшей.
Сохранялись черты патриархально-родового быта и в названиях общин, которые всегда присваивали себе какое-нибудь родовое имя, например, род Кереит, Торткара и т. д. Делать отсюда заключение о характере производственных отношений казахского общества XVII в. было бы, конечно, ошибочным. Характер общества определяется не теми или другими формами быта, а положением людей в материальном процессе производства. Производственное же положение членов казахского общества было далеко не однородно. Знать «черной кости» в общественном отношении гораздо ближе стояла к старой аристократии, чем к рядовым членам общины, хотя чингизидов и старшин и разделяли родовые перегородки. Наиболее же видные представители знати «черной кости» настолько близко стояли к чингизидам, что в классовом отношении грани между ними вообще стирались. Участие старшин в экспло-атации массы населения ставила их наряду с чингизидами в ряды эксплоатирующего класса.
Эксплоатация старшинами казахской общины выражалась не только в их участии в общественных доходах хана. Они заставляли работать на себя казахов, раздавая обедневшим аулам скот. В случае падежа скота казах должен был весь полученный скот возвратить обратно владельцу, хотя бы у него самого при этом ничего1 не осталось. Кроме того, старшины, как и султаны, имели право на получение подарков. При этом не должно смущать то обстоятельство, что многие повинности носили добровольный характер; они были освящены и закреплены обычным правом, и поэтому добровольность их превращалась в обязанность. Фактическое их взимание зависело помимо обычая от крепости ооюза! между ханом и старшинами того или иного рода.
Таким образом, казахское общество- XVII в. всего правильнее было бы определить как общество феодализирую-Щееся при сохранении весьма большой активности в общественных отношениях форм патриархально-родового быта. Классовые отношения под формой патриархально-родового
быт!а развивались в направлении углубления феодальных отношений. Это было закономерное явление при господстве натуральных форм хозяйства и диференциадии казахской общины.
Сколько-нибудь заметного развития общественного разделения труда в XVII В', в казахском обществе не наблюдалось. Казахи продолжали: оставаться кочевниками-ско-товодами. Сократилось разве разведение рогатого скота, который в хозяйстве казахов, начала XVI в. занимал видное место. Теперь больше разводили лошадей, овец, верблюдов и коз. Разведение рогатого скота имело сравнительно широкое распространение лишь в южных районах. Здесь, близ Туркестана, существовали и зачатки земледелия, но, по выражению Ф. Скибина, у них «пашня была скудна».,
Что касается ремесла, то оно попрежнему было развито крайне слабо и существовало не как самостоятельная отрасль хозяйства, а как составная часть натурального хозяйства аула. Из шерсти, производили войлок для постройки юрт. Кузнечное дело было развито крайне слабо: «а кузнецов у них не сказывают» — сообщал Ф. Скибин. Умели делать порох из серы, которую покупали, в Бухаре. Серу смешивали с тополевыми углями и землей, которую брали обязательно со старых кладбищ (она заменяла селитру), и варили в котлах. Порох делали все, кто имел ружья. Те же, кто имел пленных бухарцев, поручали эту работу им. Пули также сами лили из свинца, который плавили, из руды, добываемой близ Туркестана и Карнака. Руду плавили в специально вырытых ямах б конским калом и овечьим салом. Луки частично делали, сами, но более ценились луки, покупаемые в Бухаре. Была большая нужда в привозных металлических изделиях: котлах, удилах, ружьях. Ткани, как и в XVI в., выменивали у купцов, которые привозили, их из Средней Азии; и Китая. При крайне неразвитом общественном разделении труда основы для) развития товарного производства не было:
