Города-государства Древней Руси - Фроянов И.Я.
ISBN 5-288-00115-4
Скачать (прямая ссылка):
207 Там же. Стб. 547.
208 Там же. Стб. 548.
209 Там же. Стб. 502.
210 И в а н о в П. А. Исторические судьбы Волынской земли... С. 144—
145.
211 ПСРЛ. Т. II. Стб. 498—499. — Н. Ф. Котляр усмотрел здесь связь Берладника с низами галидких городов (Котляр Н. Ф. Формирование территории... С. 106).
212 ПСРЛ. Т. II. Стб. 564.
бывало почти всегда, осталось за городской общиной. Галичане избили «приятелей» Ярослава, заставили князя вернуться в семью, а его любовницу Настаску, «накладше огнь сожгоша», отправив ее сына в заточение.213
Однако на этом «замятия» в галичской городской общине не заканчивается. Конфликты внутри ее продолжаются и в течение 80—90-х годов XII столетия. Но прежде чем рассмотреть их мы должны коснуться одного спорного вопроса. Речь идет о значении термина «мужи».
Издавна исследователи Галицкой и Волынской земель считают мужей боярами. Такого рода взгляд стал общим местом в работах, посвященных Юго-Западной Руси. Вряд ли эта жесткая «привязка» термина правомерна. В Киевской Руси, где становление классов лишь только начиналось, где границы между категориями населения были пока размыты, термин «мужи» еще не обозначал какой-то один слой населения. Этот термин в Русской Правде, например, применяется для обозначения свободного человека вообще.214 Такое же употребление данного
213 ПСРЛ. Т. II. Стб. 564.—В историографии обычно видят в событиях 1173 г. конфликт, возникший между князем и мятежным боярством (см., напр.: Пашуто В. Т. Очерки истории СССР XII—XIII вв. М., 1960. С. 58; Рыбаков Б. А. Киевская Русь и русские княжества XII—XIII вв. М., 1982. С. 514; Котляр Н. Ф. Формирование территории... с. 85). Теория о какой-то необычайной силе галицкого боярства, проявляющейся -уже во второй половине XII в., вошла в научный обиход с легкой руки видного дореволюционного исследователя М. С. Грушевского. Он писал: «...на часи Володимира i Ярослава припадае зркт незвичайной силы галицького боярства и воно вже за чаав Ярослава почало показувати роги» (Г рушев-ский М. 1стория Украши-Руси. Т. III. С. 65). Имеющийся в нашем распоряжении материал не позволяет согласиться с историком в наличии какого-то особого «рогатого» боярства в Галиче. Трудно согласиться и с Н. Дашкевичем, который хоть и допускает, что «боярам удалось поднять народ», но не сомневается в том, что главными деятели были они, т. е. бояре (Дашкевич Н. Княжение Даниила Галицкого по русским и иностранным ,известиям. Киев, 1873. С. 21). События начала семидесятых годов были связаны именно с активностью народа, городской общины в целом. Подтверждение тому видим в летописной терминологии. Главные деятели событий, по летописцу,—галичане, за которыми угадывается нерасчленен-ная масса горожан. Достаточно сказать, что сам летописец различает термины «галичане» и «бояре» (ПСРЛ. Т. II. Стб. 564). Можно предположить языческую подоснову волнений 1173 г. в Галиче. К этому располагает необычайный характер расправы с Настасьей. На Руси, как известно, долго держалась вера в существование ведьм, коих народ периодически истреблял. В XIII в., как свидетельствует Серапион Владимирский, были бросаемы людьми в воду женщины, подозревавшиеся в колдовстве во вред урожаю (П е-тухов Е. В. Серапион Владимирский, русский проповедник XIII в. СПб., 1888. С. 64). В 1411 г. «псковичи сожгоша 12 жонке вещих» (Псковские летописи. Вып. II. М., 1955. С. 36). Вполне возможно .также, что с несчастной «Настаской» произвели процедуру «искупления грехов» общины. Будучи, с точки зрения общины, «блудницей», она вполне годилась для этой роли (Фрэзер Д. Д. Золотая ветвь/Пер. М. К. Рыклина. М., 1980. С. 633', 643), Языческий характер происшествия свидетельствует об участии в нем широких кругов населения Галича.
214 Р о м а н о в а Е. Д. Свободный общинник в Русской Правде//Исто-рия СССР. 1961. № 4.
термина находим и в других источниках.215 Это, конечно, не значит, что термин не употреблялся для обозначения знати. «Княжой муж» — обычная фигура, встречающаяся на страницах летописи. Вывод можно сделать только один: термин требует внимательного рассмотрения в каждом отдельном случае.
После этих терминологических уточнений вернемся в Галицкую землю. Там в 1187 г. умирал воспетый в «Слове о полку Игореве» галицкий князь Ярослав Осмомысл. Почувствовав приближение смерти, Ярослав «созва мужа своя и всю Галич-коую землю, позва же и зборы вся и манастыря, и нищая, и силныя, и худыя». Три дня князь «плакашеться» перед этим собранием. А затем «повеле раздавати имение свое манасты-ремь и нищим и тако даваша по всему Галичю по три дни| и не могоша раздавати и се молвяшеть мужемь своим: „Се аз единою худою своею головою ходя, удержал всю Галичкоую землю”».216 Обстоятельства последних дней Ярослава Осмомыс-ла наводят на размышления. Прежде всего хотелось бы подчеркнуть, что собрание, перед которым произносил предсмерт-иу речь Ярослав, не умещается в рамки узкосословного совета, ибо князь, по выражению летописца, выступал перед «всими людми».217 Перед нами какое-то представительное, возможно, вечевое собрание, включающее в себя знатных мужей и простой люд. Присутствие на этом собрании рядового людства свидетельствует о важной роли народа в политической жизни Гали-
